– Вот что мне тогда рассказал Солдат, – продолжил Коля. – Я ездил в те места, но не нашел ту водонапорную башню. Две обнаружил с надписями: 1933 и 1935. Может, ее разрушили, но я узнавал, что боевых действий там больше не велось. Так что, Андрей, может, тебе повезет. Выбирайся из этого дерьма и ищи. Наверняка это правдивый рассказ Солдата.
Возвращаясь домой, я все думал о рассказе Лебеды. А мы – Коля Один зуб… Стыдно. Даже как‑то и про Севу Зло забыл.
Прошло два дня. Я практически не спал, на улицу не выходил. И вот утром опять звонок в дверь. Открываю – стоит парень лет тридцати, в темном костюме, в светлой рубашке и галстуке в полоску. Вылитый менеджер. Но прическа‑бобрик, слегка свернутый нос и сбитые костяшки на руках сразу помогли его идентифицировать.
– Тебя ждут. Машина у подъезда, – коротко сказал он и спустился по лестнице.
Вот это да… Белая Волга ГАЗ 24. Я уселся на заднее сиденье, и мы тронулись.
За все время нашей поездки мои спутники не проронили ни слова. Проехав старый город, повернули в сторону ДК. И я понял, куда мы едем. У нас в городе центральным местом был ресторан «Маркони». Там целый комплекс: ресторан, бар и пятиэтажная гостиница, в основном, для командировочных на наш судостроительный завод. Ресторан был крутой. На воротах всегда стоит швейцар в ливрее, в общем, как в лучших домах Лондона. И барышни здесь от 200 баксов и выше. Не для голытьбы место. Я слышал от Кипыча, что там постоянно трутся деловые коммерсы – решают с поставками оборудования на наш завод. Видимо, с блатными в одной связки.
Так и вышло. Только подъехали мы не к центральному входу, а со двора – к черному. Поднялись с менеджером со сбитыми костяшками по лестнице ресторана «Маркони» на второй этаж. Прошли мимо дверей с табличками «бухгалтерия», «юристы», «служба безопасности», «зам. директора» и «директор». Дальше уткнулись в двойную массивную дверь, из ореха или под орех. Вошли в прихожую. За столом сидела миловидная секретарша лет двадцати пяти. С красивой прической и макияжем. Посмотрела на нас, улыбнулась, сказала «ждите» и исчезла за дверью из такого же ореха. Прошла минута, секретарша вышла, посмотрела на меня и сказала: «Проходите. Владимир Николаевич Вас ждет».
Сказать, что кабинет обладателя был большой – это ничего не сказать. Он был огромный. Он был и роскошный, и вычурный. Я в начале даже не понял, что меня смутило в этом помещении. Но потом дошло – безвкусица. Дорогие вещи вперемешку с ширпотребом. Картины или репродукции (не знаток) с разными сюжетами были повсюду.
Но самая главная фишка была на дальней стене, где стоял огромный стол хозяина кабинета, и кресло было под стать столу. Не кресло, а трон какой‑то. На стене на полках были выставлены с десяток спортивных кубков. Медали развешаны отдельно. У грамот и вымпелов было свое место. Тут же под стеклом находились спортивные удостоверения. Сразу видно – хозяин кабинета гордился своими спортивными достижениями. Я знал, что Вахрам был какое‑то время в сборной СССР по боксу. Мелькал в центральных спортивных журналах – «Спортивная жизнь России» и «Физкультура и спорт». И даже выступал в составе сборной в США, но успехов там не добился. По‑моему, его посадил на пятую точку «нигер» уже в первом раунде. И вроде тогда он и решил завязать.
Сам хозяин кабинета стоял у большого окна и смотрел на улицу.
