Когда и при каких обстоятельствах я научилась играть в шахматы – не помню. Помню лишь, что когда мне было уже за двадцать и я попросила своего приятеля – кандидата в мастера спорта по шахматам – поиграть со мной, то после первой же сыгранной партии быть в дальнейшем моим партнёром он отказывался, уверяя, что играть со мной ему неинтересно.
Спустя много лет я со старшим внуком, дочерью и другом её семьи Алексом поехала на озеро. Расположившись на берегу, мы перекусили, а потом Алекс предложил мне сыграть с ним партию в шахматы. Я опешила: «Да я не играла всю свою сознательную жизнь!» Однако его предложение не отвергла, и мы начали играть. Постепенно я увлеклась и уже не замечала ни порывов ветра, сметавшего фигуры с шахматной доски, ни накрапывавшего дождика. Я отключилась от внешнего мира и была полностью поглощена игрой. Моя сосредоточенность привела к успеху: я выиграла. И тогда подумала: «А вдруг это знак судьбы?»
После этого я стала искать людей, играющих в шахматы, в своём ближайшем окружении. Несколько раз приходила в Центр социальной защиты, но там играли одни мужчины, и я оставалась, как говорится, не у дел. Поэтому совершенно неожиданно для меня прозвучал по телефону вопрос Анатолия Ивановича, руководителя шахматного клуба: «Куда вы пропали? Не могу до вас дозвониться! У нас в воскресенье игра на первенство управ округа. Непременно приходите на этой неделе в ЦСО!»
Я едва не проглотила язык: то я им была не нужна и никто не хотел со мной играть, то получила приглашение сразу на соревнования. Прийти на неделе я не смогла и позвонила в ЦСО, чтобы сказать, что к соревнованиям не готова.
Едва услышав мой голос, Анатолий Иванович закричал:
– Почему вы не пришли? У нас в воскресенье соревнования на первенство округа!
Я постаралась спокойно ответить, что неважно себя чувствую и потому не могу принять в них участия. Однако Анатолий Иванович буквально простонал в трубку:
– Я вас умоляю!
Я возмутилась:
– Со мной никто не играет, а теперь мне предстоит мотать себе нервы!
Но он ещё раз повторил:
– Я вас умоляю!
Слышать, что человек тебя умоляет, и остаться равнодушной было невозможно, и я согласилась. Тогда уже радостным голосом руководитель клуба сообщил, что в воскресенье за мной заедет машина.
В воскресенье я как будто не волновалась, но давление подскочило до ста семидесяти пяти. Кроме Анатолия Ивановича, в машине находились ещё двое игроков из команды ЦСО и ответственный в управе за спортивную работу. По дороге я спросила:
– А играть надо будет с часами?
– С часами.
Я взвилась:
– Да я ни разу в жизни с часами не играла!
Меня поспешили заверить:
– Ничего, справишься. Подумаешь, дело – нажимать на кнопку!
Помолчав, я задала следующий вопрос:
– А на партию даётся определённое время?
– Да, каждому партнёру даётся десять минут.
Я поняла, что меня ждёт грандиозный провал:
– Да я одну партию играю не меньше часа!
Но и этот аргумент не смутил сидевших в машине мужчин. Только потом я поняла, что была нужна им лишь для присутствия. Я сгодилась бы и со всеми нулями.
Вопреки ожиданиям, народу на соревнования прибыло много. Мне указали на двух хорошо играющих дам, одну полную, а другую высокую, с палкой – «кореянку», как называли её шахматисты. Я подумала: «Во имя чего я буду переживать, надрываться, трепать себе нервы и получать в итоге одни нули?» Подойдя к представительнице управы, я заявила:
