А она, испугавшись его слов, стала медленно отходить вглубь берега, пока не наткнулась спиной на тутовое дерево.
При этом с её губ чуть слышно срывались слова:
– Нет, Данил, не надо. Ты мой сосед и не более. У тебя есть Верочка. Ты скоро пойдёшь её сватать. Мне это дядя Яков сказал.
– Верочка, говоришь? Её собираются сватать мои родители, но не я.
– Я не желаю ничего об этом слышать. Я хочу жить спокойно. Мне никто не нужен. У меня есть дочь, и я не хочу, чтобы в нас летели камни. Уходи, Данил, и больше никогда не подходи ко мне. Ты слышишь?
В её глазах горел неподдельный страх. Она заметно побледнела. Затем расстегнула верхнюю пуговицу своей блузы и, тяжело вздохнув, произнесла:
– Уходи, Данил.
– Тебе плохо, Рахиль? Чего ты боишься? Никто не посмеет сказать тебе грубого слова. Перед Богом клянусь, – хриплым от волнения голосом проговорил Данил.
– Уходи, Данил. Нас могут увидеть.
– Пусть видят, я и сам скажу, что хочу тебя в жёны взять.
– Ты хочешь пойти против воли своих родителей?
– Рахиль, я не виноват, что у меня вот здесь ты, а не Верочка, – произнёс он с жаром и приложил свои сильные руки к сердцу, – а Верочка в девках не останется. Вон Пётр Баев так и кружит возле неё.
– Данил, человек не в силах изменить то, что предрешено на небесах, – обречённо произнесла Рахиль, взяла вёдра с водой и быстро пошла по тропинке крутого склона домой.
Данил догнал её и тихо произнёс:
– Рахиль, дай мне вёдра, я помогу.
– Не надо, я сама, – сухо ответила Рахиль и пошла ещё быстрее.
По склону она поднималась быстро, а следом, не отрывая от неё своих задумчивых глаз, шёл Данил.
– Мама, посмотри, какую крупную кисть винограда я нашла, – громко крикнула девочка, увидев свою мать, идущую среди кустов винограда с двумя вёдрами воды.
– А кто разрешил тебе сорвать виноград? – спросила Рахиль.
– Дедушка Яша, – ответила девочка.
Дивора была очень похожа на свою мать, такая же темноглазая и темноволосая. Две длинные косы с белыми бантами свисали сзади по её голубенькому платьицу.
– Только сначала вымой виноград, а потом ешь, – сказала мать.
– Я знаю, мама, мне бабушка уже сказала, – ответила девочка тоненьким голосочком.
В это время бабушка доставала из колодца воду. От взора старухи не ускользнуло, что параллельно Рахили по своему саду шёл и Данил.
Взглянув на Рахиль и встретив её встревоженный взгляд, старуха произнесла:
– Рахиль, мне нужно поговорить с тобой.
– Бабушка, только не сейчас, – рассеяно произнесла Рахиль.
– Именно сейчас, – недовольно произнесла старуха и пошла в дом.
Рахиль пошла следом.
Закрыв за собой дверь, чтобы никто не слышал их разговор, старуха сказала:
– Рахиль, какие у тебя отношения с Данилом?
– Мы с ним соседи и не более, – ответила Рахиль.
– Я очень хочу в это верить, но ты от встречи с ним стала сама не своя. Что между вами происходит?
– Ничего, бабушка, тебе это просто показалось, – опустив глаза и слегка покраснев, ответила Рахиль.
– Не давай повода для разговоров, соблюдай себя. Ты должна думать не только о себе, но и о Диворочке. Ты хорошо знаешь, какие жёсткие законы в селе Привольном. Пятно с матери спадает на дочь безвозвратно. Ты не должна об этом забывать.
– Я это знаю, – ответила встревоженная Рахиль и вышла из избы, чтобы отнести воду хозяйке.
Вечером, закончив трепать лён, Рахиль взяла кипящий самовар, который стоял на большом плоском камне, и понесла его к столу, под большое тутовое дерево.
