– Опасно одному в такое время на речку ходить, – задумчиво произнесла Рахиль, не отрывая глаз от нависшей над садом темноты.
– Что он – дитё малое, учить его? Давай лучше чай пить. Уж больно не люблю я чай холодный пить, – сказал поп и взял в руку сахар.
Но Рахиль не сдвинулась с места.
– Рахиль! – снова позвал её поп.
Рахиль медленно пошла к столу и с задумчивым видом присела на скамейку.
– Пей чай, Рахиль, – сказал поп, подвигая к ней блюдо с пирогами.
– Спасибо, дядя Яков, – всё с тем же задумчивым видом произнесла Рахиль и хлебнула глоток чая из чашки.
– Дани…и…л! – неожиданно долетел до Рахили голос издалека.
Рахиль вскочила из-за стола.
– Ты чего, Рахиль? – спросил удивлённый поп.
– Я слышала крик. Кто-то позвал Данила.
– Ну и что?
– Это был он.
– Кто он?
– Ананий.
– Да будя тебе, Рахиль. Это наверно мужики Данила позвали.
– Нет, дядя Яков. Это были не мужики. Так мог кричать только человек от нестерпимой боли. У меня в ушах и сейчас звучит его голос.
– Рахиль, тебе всё это с непривычки кажется. У нас молодёжь часто задерживается на игрище возле речки и дурачится там. Не обращай внимание. Привыкнешь, – сказал поп, допивая чай.
– Дай-то, Бог, – с суеверным страхом в глазах произнесла Рахиль и застыла в неподвижной позе, положив руки на свои колени.
Поп молча посмотрел на Рахиль, затем посмотрел в нависшую над садом темноту и вдруг почувствовал, что и в его сердце стало вкрадываться неприятное подозрение. От волнения его сердце застучало сильнее и зазвенело в голове.
– А ведь и в самом деле задерживается Ананий. И Черныш наш что-то сильно брешет и в сад рвётся, – с тревогой произнёс поп.
– Дядя Яков, может, пойдём, посмотрим?
– Сейчас, Рахиль, только ружьё возьму. Стрелять-то я не стреляю, но для острастки всё-таки возьму. У меня тоже душа почему-то не на месте, – сказал поп и пошёл за ружьём, висевшим возле летней печи.
Рахиль напрягла весь свой слух, но ничего кроме лая собак не услышала. Лаяли не только псы попа, но рвались с цепи и соседские собаки. Рахиль подошла к Чернышу и погладила его по голове. Пёс жалобно заскулил, доверчиво посмотрел на Рахиль и замолчал. Рахиль вновь напрягла свой слух, но кроме лая собак ничего не услышала.
– Пойдём, глянем, – сказал подошедший с ружьём поп, и они пошли по саду в сторону речки.
Они прошли через весь сад, но Анания не встретили.
– Ананий! – громко крикнул поп, выйдя из калитки сада.
Но ответа не последовало.
– Не нравится мне всё это. Пойдём поближе к реке и там покричим, – сказал поп, выставляя вперёд ружьё. А сам всё шёл и тихо молился, просил у Бога прощение за то, что взял в свои руки ружьё.
Поп шёл впереди, выставив вперёд дуло ружья, а за ним, прислушиваясь к каждому звуку и шороху, шла Рахиль.
– Ана…ни…й! – протяжно крикнул поп.
– Ана…ни…й! – ещё громче крикнула Рахиль и, схватив попа за рукав, остановилась.
– Чего, Рахиль? – остановившись, спросил поп.
– Дядя Яков, посмотрите вот сюда, – тихо произнесла Рахиль.
– Куда, Рахиль?
– Вот сюда, вправо метра в пять от нас.
– Да, там действительно что-то есть. А что? Не могу понять, – ответил поп, рассматривая тёмный силуэт.
– Это же Ананий на корточках сидит.
– Может, он по нужде пошёл?
– Нет, я не думаю, – ответила встревоженная Рахиль.
– Ананий, ты чего? – спросил поп.
Но Ананий продолжал сидеть в прежней позе.
– Ананий, ты чего? Пошутить с нами захотел? – сказал поп, подходя к нему.
