Ананий не шелохнулся.
– Ананий, Ананий, – кричал поп.
Но он по-прежнему сидел на месте.
Рахиль подбежала к Ананию и от ужаса вскрикнула. При свете луны она увидела, что метров в двадцати от сада попа на колу сидел сосед Ананий с завязанным кровавой тряпкой ртом, со связанными за спиной руками и сильно вытаращенными, открытыми глазами.
– Людей надо звать, – в отчаянии крикнул поп.
Рахиль выхватила из рук попа ружьё и стала стрелять в воздух. Поп побежал в сторону своего сада.
Рахиль развязала кровавую тряпку которой был завязан рот Анания, и вздрогнула ещё сильнее: язык из его рта вывалился наружу. Рахиль достала из кармана своей юбки ножик и перерезала им верёвку которой были связаны руки соседа. Ей очень хотелось верить, что Ананий был ещё жив, хотя разумом она понимала, что кол прорвал ему все внутренние органы, о чём говорила лужа крови, которая образовалась вокруг него.
Рахиль решила нащупать пульс, но, схватив неподвижную руку Анания, она вновь ужаснулась. Кости рук были переломаны и выступали из-под кожи.
Жуткий страх обуял Рахиль. Ей показалось, что рядом зашевелились кусты. Она схватила лежавшее рядом ружьё, вскочила на ноги и осмотрелась по сторонам. Шорох прекратился. Рахиль снова присела возле Анания. Кусты вновь зашелестели, и шорох стал приближаться к ней. Рахиль отскочила в сторону, чтобы в случае необходимости легче можно было бы убежать в сад. Шорох вновь прекратился.
Ей очень не хотелось оставлять одного Анания, так как она опасалась, что его может разорвать какой-нибудь зверь или собака и потому Рахиль вновь подошла к нему.
Кусты вновь зашелестели. Рахиль подняла с земли камень и бросила его в кусты. Тут же из кустов выскочил пёс с верёвкой на шее и сердито залаял.
– Тихо, Шарик, успокойся, – преодолевая испуг, ласково произнесла Рахиль.
Это был пёс Анания. Он подбежал к своему хозяину, лизнул языком его холодеющую руку и тоскливо завыл, задрав свою морду к луне.
Привязанный к столбу, пёс слышал крик и стон своего хозяина. Пёс долго рвался к нему на помощь, о чём говорила кровавая ссадина на шее, пока в отчаянии не перегрыз эту злополучную верёвку и не прибежал к нему. Но было уже поздно. Пёс чувствовал всё это своим преданным сердцем – потому и выл так тоскливо.
Пах, пах, пах, – услышала Рахиль выстрелы.
Это был Данил. Он слышал, как стреляла Рахиль, и слышал, как по саду бежал и кричал поп, что убили Анания и потому, одевшись на ходу, сорвав со стены ружьё и вскочив на коня, прискакал к покойнику.
– Убью, сволочи! – гневно закричал Данил, подойдя к сидящему на колу Ананию.
Вид убитого ножом полоснул по сердцу Данила, и он застонал.
Встревоженные люди с зажжёнными факелами в руках бежали к месту трагического происшествия. Никто из сельчан не сомневался, что это дело рук банды Алихана, который не только упустил угнанный скот, но потерял ещё своих самых смелых и опытных разбойников. Чувство мести затмило его разум, и он метался по лесу израненным зверем, выискивая подходящий момент для мести.
– Прости, Ананий, – сжав от боли кулаки, тихо произнёс Данил и попытался закрыть ему глаза.
– Данил, вон они, – неожиданно произнесла Рахиль.
В темноте она рассмотрела трёх всадников, которые выскочили из реки и помчались в сторону гор, свернув в правую сторону. Там разбойников поджидал Алихан со своей бандой.
– Убью, сволочи, – кричал Данил.
Он вскочил на коня и стал стрелять им в след.
