У меня пошла отвисать челюсть – но я успел выйти с текстом:
– Ты хочешь сказать, что….
– Угу: «нет ни небес в сиянии славном, ни ада, где жарятся грешники».
Я вспомнил источник цитаты: Ла Вэй, «Библия Сатаны».
– Так это ты надиктовал Ла Вэю?
Сатана поморщился.
– Я диктовал… но этот тип частью не расслышал, частью не понял, а частью переврал. В результате на свет появилось, чёрт знает, что… то есть, даже Чёрт не знает, что! Хотя мои отдельные мысли просочились сквозь него на бумагу. К примеру, только что приведённая мной не потерялась в дороге. А ведь это – один из «краеугольных камней».
Я всё ещё не мог прийти в себя. Но это не помешало моей голове сепаратно от чувств отключить воображение – и действительно, ничего не стало. То есть, я опять увидел… ничего: пустоту. Это способствовало отрезвлению. Тугодумом я никогда не был, хотя, как и все истинно творческие личности, был наделён богатым, и зачастую, болезненным воображением. Но в последнее время я научился отключать болезненное воображение – во избежание болезненных же ощущений.
Отрезвление подвигло меня на закономерный вопрос.
– Так, куда же я прибыл?!
Это было много больше, чем вопрос: настоящий крик души.
– Если Ада нет, то…
Хотя я и не слыл тугодумом – но на большее меня не хватило. Но, с другой стороны: «sapienti sat!»: «умному – достаточно!». Не сказав ничего, я сказал всё! И Сатана услышал меня – и именно в объёме сказанного.
– Знаешь, Шура, если бы ты был правоверным христианином, или мусульманином, или приверженцем любой иной веры, я бы не стал тратить время на твоё образование: глас вопиющего в пустыне. Об этих дураков расшибать лоб – куда надежней, чем о стену! Но ты – неисправимый атеист, хоть и Наместник Рая. И мозги у тебя на месте, в должном количестве, да ещё с талантом использовать их по назначению. Поэтому я дам тебе небольшую лекцию. Так сказать – вводный курс в адоведение.
«Адоведение»! Хорошо сказано!»
Сатана не стал воздвигать трибуну и громоздиться на неё. Как мужик понятливый, он решил, что гораздо умнее и полезней для дела будет… развести костерок, занавесить небо чёрной вуалью, насыпать звёзд – и создать доверительную, товарищескую обстановку. Так он и сделал: развёл, занавесил, насыпал и создал. Для создания требуемой обстановки нам даже не потребовался «третий»: бутылка. Ну, как герою той песни, который заверял, что «выпивая чашку чая, я вдруг хмелею без вина». По причине хорошей – хорошо опьяняющей – компании.
– Итак, брат, первое, что надлежит тебе усвоить…
Как заправский турист, Сатана пошурудил палкой в костре. Вспыхнул яркий огонь. Весело затрещали угольки. До чего же я обожаю эту первобытную атмосферу! Большего уюта, чем у костра, я, пожалуй, и не знаю… в свободное от проживания в доме время.
– … Так, вот, Шура: Рай, как и Ад, существует только в воображении людей. Люди поместили Ад под землю – вот он якобы там и находится.
– Но почему?
Даже умиротворяющее пламя костра и потрескивание угольков не помешали мне не выдержать.
– Почему – только в воображении?!
Кожа на лбу Сатаны собралась гармошкой.
– Ну, потому, что… только в воображении! Ну, вот, нет их в…
– В натуре?
– Нет, в натуре они есть: я обеспечиваю эту натуру. Их нет в действительности.
– Обоих?
– Обоих.
– Ну, а как же то, что я увидел? – «включился я на полную катушку». – Пусть бы это зрелище и осталось в моём воображении? Не видят же доктора психиатрических клиник то, что видят их пациенты?
