«Вот те, на! Оказывается и ангелам ничто человеческое не чуждо!»
– Мафусаил?
Подъархангел встрепенулся.
– Виноват, Ваше Превосходительство!
– Чего?!
Мафусаил смотрел на меня незнакомыми глазами.
– Ты чего, брат?!
– Так ведь Вас произвели…
– В кого?!
– В генералы… По гражданскому ведомству.
По ситуации Мафусаил должен был от огорчения развести руками – но не посмел. Субординация-с!
«Ба! Я, теперь, оказывается – генерал! Ваше Превосходительство!»
Как и положено, за мёдом в бочку тут же последовала ложка иного добра. И – совсем не дёгтя. К радости основательно примешалось чувство стыда. Примешалось – и испортило всего лишь нарождающееся хорошее настроение. В связи с производством в чин.
«Вот так: ко мне – всей душой, а я в благодарность – совсем другим местом! Умышляю! И против кого?!»
Но самопорицание было недолгим: с чего-то вдруг подумалось о казане. Том самом: глубокого наполнения. С двухфазовым кипятильником. И стыда – как не бывало.
– Мафусаил…
Я дружески обнял подъархангела за плечи.
– Для тебя я – не генерал.
– Рад стараться, Ваше Превосходительство! – блеснул мне глазами подъархангел. «Совсем не как генералу».
– Я уезжаю в дальний путь – а вы тут площадью займитесь!
Не Лопе де Вега, конечно – но, как минимум, размер я соблюл.
Мафусаил подтянулся.
– Собери всех, кто способен держать в руках лопату и топор – и приступай! Через три дня я должен приятно удивиться!
– Слушаюсь, Ваше… Виноват…
Кажется, я приобрёл верного слугу – но потерял друга. Пусть даже кандидата в други. Честно слово – не хотелось бы. И так ведь: один, как перст. Иной раз и соседство ядовитого гада – в радость: всё – не один. Хотя никогда не угадаешь, куда он тебя «отпишет»: к друзьям или к завтракам…
– Ну, с прибытием, Ваше Превосходительство!
Хозяин шутливо припал к моей груди.
– Как Вы узнали?
Я не мог скрыть удивления: ведь ему «туда» хода нет! А я – буквально «с пылу, с жару»?! И лампасов на мне не появилось!
– Вот тут ты ошибаешься, – усмехнулся Хозяин. – Насчёт лампасов. То есть, лампасов конечно, нет. Но вот сияние исходит. Такое голубоватое свечение, невидимое глазу. Но я-то вижу! Вижу, что тебя облекли.
Я с недоумением оглядел самого себя: никакого свечения. Ничем меня не облекли.
– И, тем не менее, оно есть. Слава Божия осияла тебя. И это – очень хорошо… Ну, что, Превосходительство: архитектор понадобился?
Я кивнул головой.
– Дюжина – на выбор! Выбирай любого!
И с ловкостью картёжного шулера Сатана бросил на стол пухлую стопку папок. Прямо «из рукава» вытащил. Точно – дюжину. По части фокусов – в смысле престидижитации – он ни в чём не уступал Господу.
Я поднял первую попавшуюся. Потом – вторую… третью… четвёртую.
– Господи… виноват – это же, чёрт знает, что такое!
– Именно так, – осклабился Хозяин. – Я и знаю, что это такое.
– Но и я знаю!
Папки одна за другой выпали у меня из рук.
– Да это – лучшее из того, что нам с тобой нужно!
Я покосился на Хозяина, и поднял одну из папок. Нехотя полистал.
– «Лучшее»? Это же…
– Концлагерь? Да. То есть – не совсем, конечно. Но в основе своей…
– Не надо, Хозяин: концлагерь и есть!
Я в отчаянии хлопнул себя по ляжкам. От избытка чувств даже перестарался.
– И с этим я должен вернуться к Господу?! Да ещё убедить его в том, как это – хорошо и красиво?!
Сатана уже открыл рот для ответной реплики, но от текста воздержался. Вместо этого он забарабанил пальцами по папке, ближайшей к нему. Ясно: сейчас начнёт вразумлять. Для того чтобы ошибиться, я слишком хорошо узнал Хозяина. И, потом: как никто другой, босс умел сочетать убеждение с принуждением. Кажется, пришло время первого.
