– Да пошли вы оба к черту! – Крис все не унимался, безуспешно пытаясь высвободиться из цепких рук Марка. – И ты, и он, к черту! Никогда не приезжай сюда больше, видеть тебя не хочу, лживая тварь.
– Крис! – мать охнула, прикрывая рот ладонью, после чего последовал новый прилив слез.
– Уведите его в комнату, – скомандовал Бэйкер, присаживаясь рядом с Ребеккой. Он тут же принялся успокаивать несчастную женщину, у которой в любую секунду могла разразиться истерика.
В сопровождении диких криков и шквала нецензурной лексики, Криса выволокли из кабинета и потащили по лестнице. Всю дорогу Кристофер сопротивлялся изо всех сил, но мощные руки санитаров не позволяли ему сделать ровным счетом ничего. Спустя пару минут его доставили в комнату, заперев дверь на замок.
– Выпустите меня! Марк! Открой дверь!
– Закрой рот, Аллен, и успокойся. Тебе крупно повезло, что между нами есть эта дверь, – санитары посмеялись над буйным пациентом и разошлись.
– Придурки!
Заточение только больше разозлило Кристофера. Он продолжал кричать и яростно колотил в дверь. Эмоции преобладали над разумом. Удар, еще один, и еще. Массивная деревянная дверь не поддавалась. Крис до крови разбил костяшки, но от застилающей глаза ярости не чувствовал боли. Его выводила из себя собственная беспомощность. Раздражали мать и доктор, которым так ловко удавалось удерживать Криса взаперти.
Вскоре злость отступила, и Кристофер все же почувствовал боль. Он оставил дверь в покое, завалился на кровать и уставился в потолок, пытаясь осознать, что с ним произошло. Руки горели, и этот огонь не позволял отпустить обиду. Три года. Три долгих, невыносимых и мучительных года. Больше тысячи дней в психиатрической больнице! Как она могла так с ним поступить? Крис прокручивал варианты развития событий, и каждая следующая мысль тяжелым камнем падала на целую стену таких же булыжников в его голове. Он не мог оставаться здесь так долго. Каждый месяц был на счету. Ему жизненно необходимо вернуться. Но замок по-прежнему оставался закрытым. Замок, который не позволял открыть дверь в коридор, на улицу, на свободу.
Крис не обедал и не ужинал. В горле стояла тошнота, которая только усиливалась от мысли о еде. Солнце снова занялось скалолазанием и ловко перемещалось между облаками, спускаясь все ниже и ниже. Кристофер просидел в комнате до самого вечера. От мыслей становилось только хуже. Он полностью погрузился в себя и свои размышления, когда в дверь постучали.
Странно, учитывая, что открыть он не мог. Затем последовал скрежет ключа в замочной скважине и на пороге появилась рыжая медсестра.
– Кажется, Эмили?
– Да. Привет, Крис, – девушка молниеносно окинула пациента взглядом, зашла в комнату и закрыла за собой дверь. Она присела рядом на кровать и потрясла в воздухе пластиковым красным чемоданчиком.
– Та самая знаменитая аптечка. И как же ты догадалась? – Крис принял вертикальное положение и сел рядом.
– Судя по грохоту, который доносился из твоей комнаты, я вообще сомневалась, что ты еще жив, – Эмили усмехнулась, взяла мокрое полотенце и протянула раскрытую ладонь. – Давай руку.
Кристофер окинул взглядом повреждения. Зрелище открывалось действительно печальное. Неуверенно, но все же он протянул руку, и Эмили начала аккуратно обрабатывать раны. Ее движения были быстрыми и точными, как будто она занималась этим каждый день на протяжении многих лет.
