Впервые никто не придал значения его вдовству.
И это казалось почти оскорбительным. А еще свидетельствовало лучше всяких слов, что мир приспосабливался к отсутствию Лорен. Конечно, Донна и Джен вспоминали ее каждый день и никогда не забудут, но у Джен есть муж и двое детей, а у Донны – живая дочь и внуки. К тому же обе работали и не сидели в четырех стенах. Его собственная мать руководила целой больничной лабораторией, общалась с Суми и Беном почти как с родными, посещала четыре книжных клуба и состояла волонтером при церкви. Но, наверное, она нашла бы время позвонить единственному ребенку и узнать, как дела?
«Написала бы хоть пару слов, а, мам?»
Нет, ни хрена.
Ощущая себя мучеником, Джош ждал весь день, молча бесился, ненавидел себя и всех остальных. Он вывел собаку на прогулку, на улице не обменявшись ни с кем ни словом, а когда вернулся, начал проверять телефон каждые десять минут, потом каждые пять, затем перезапустил на случай сбоя.
По-прежнему ничего.
Конечно, он мог бы и сам кому-нибудь позвонить. Стоило лишь попросить, и Бен сходил бы с ним прогуляться в Ботанический центр или съездил в Бостон. Все лучше, чем нелепо и бессмысленно злиться. Однако Джош воспринимал происходящее как испытание – и для них, и для себя.
Которое все дружно провалили.
К 20:37 он их всех возненавидел.
Ярость закрадывалась в голову словно болезнь. Вскоре перед глазами возникнет красная пелена.
Впервые это случилось в шесть лет, когда школьный хулиган Сэм, самый большой и сильный в классе, швырнул через всю столовую очки Кейтлин, девочки с особыми потребностями, с которой дружил Джош. Опомнился он лишь в кабинете директора, где стоял рядом с матерью в испачканной кровью рубашке и с подбитым глазом. Оказалось, Сэм ударил его по лицу, а Джош в ответ разбил Сэму губу. Обоих мальчиков отстранили от занятий на неделю, но Стефани в тот же день повела его есть мороженое. А когда Джош вернулся в школу, Кейтлин вручила ему открытку со словами, старательно написанными печатными буквами: «Спасибо, что за меня заступился».
В другой раз ему было десять. У матери началась очень сильная аллергия на перец, и ее срочно забрали на «Скорой» в больницу с анафилаксией. Как рассказали после Кимы, к моменту их прихода Джош вел себя как дикое животное. Бен не мог с ним управиться, пришлось позвать еще одного соседа. Лишь совместными усилиями двое мужчин смогли внести мальчика в дом и удерживать, пока он не пришел в себя.
Несколько дней спустя, после разговора с педиатром, мать рассказала Джошу, что подобные случаи не редкость для людей с синдромом Аспергера, как это тогда называлось. Главное – научиться справляться с приступами, отвлекаться на что-то другое. Еще в детстве мама велела ему повторять фразу: «Вступив в бой с шипящими змеями – эфой и гадюкой, – маленький цепкий храбрый ёж их съел».
– В ней есть все буквы алфавита, – сказала она тогда. – Думай об этом, Джош. Пересчитывай буквы.
С тех пор эта фраза стала его мантрой, и когда перед глазами начинала появляться краснота, Джош повторял: «Вступив в бой с шипящими змеями – эфой и гадюкой, – маленький цепкий храбрый ёж их съел. Вступив в бой с шипящими змеями – эфой и гадюкой, – маленький цепкий храбрый ёж их съел».
Тогда же Бен научил его боксу, точнее, различным типам ударов, используемых при борьбе. Джош никогда не бил людей, но удары по боксерской груше снимали напряжение.
