Спустя еще четыре часа этот ублюдок соблаговолил заговорить:
– Добро пожаловать в Сайону, бойцы. – Капитан повернулся в седле, и его голова в шлеме тотчас обратилась ко мне, словно он все это время знал, где именно я шла.
Меня пробрала дрожь. Я не видела его глаз, но чувствовала пристальный взгляд, прожигающий до самого нутра. Инстинкт подсказывал мне опустить подбородок, но дядя Мика приказал бы никогда не отступать.
«Никогда не опускай взгляд перед лицом смерти, – говорил он во время одной из наших многочисленных тайных тренировок в ближайшем лесу. – Ты не должна страшиться гибели, только поражения».
Впрочем, смерть тоже не очень-то прельщала.
Наконец капитан отвернулся и направился к внушительным воротам столицы.
Я не могла отделаться от ощущения, будто он заклеймил меня прямо здесь и сейчас, отчего щеки залились румянцем. Этот мужчина лишил меня дома и всего, что я знала. Но правда в том, что я была ему благодарна: забери он Лиама, брат бы умер в первые же недели. Я же вполне способна выжить. Дядя хорошо меня обучил, несмотря на не слишком гуманные методы.
Однажды, когда мне стукнуло тринадцать, он сковал мои запястья и завязал глаза, увезя за пятнадцать миль от дома. Мне потребовалось два часа, чтобы освободиться от оков, и еще восемь, чтобы отыскать дорогу домой без помощи звезд.
Когда выбора нет, остается только сражаться или умереть. Кроме того, из меня лепили воина, и я им стану.
Подняв подбородок, я заметила стражей с королевскими гербами, выстроившихся вдоль стен и выкрикивающих приказы при нашем появлении.
Мелькнули вспышки багровых плащей, и мускулистые воины принялись поднимать железные ворота с шипами, защищающие город от нападений, хотя их давно никто не совершал. Король Сириан уничтожал всех, кто хоть отдаленно представлял угрозу. Он с легкостью расправился со своим предшественником, королем Брионом, спустя несколько лет после того, как на королевство пало проклятие и наступило беззаконие. Даже прославленные жрецы и жрицы Солнца, посвятившие жизнь служению Рейне, не приближались к столице, слишком опасаясь нового правителя. Ходили слухи, что они прячутся в городах по всему королевству, якобы ожидая того дня, когда их богиня вернется и они смогут уехать в таинственный храм, расположенный где-то в южных горах.
Я полагала, что они уже давно отказались от своего благочестия.
Рекруты двигались единым целым, сгрудившись, словно потерянные дети, пока рыцари вели нас через ворота. Мне казалось, что я иду на смерть, а карканье ворон, круживших над головой, мало помогало развеять растущее волнение. Если это зрелище нельзя назвать предзнаменованием богов, тогда я не знаю, что можно.
Неестественно большие птицы клевали отрубленные головы, украшавшие ржавые шпили.
Я невольно задалась вопросом: не потому ли они такие огромные, что их хорошо кормят, ведь я насчитала по меньшей мере пятнадцать голов на стене? Некоторые выглядели свежими, другие птицы заклевали до неузнаваемости. Но одно я могла сказать безошибочно: головы служили предупреждением.
Воины королевской стражи с непроницаемыми лицами носили темно-красные туники и черные штаны, на груди у них красовался королевский герб – полумесяц и звезда, вписанные в окружность солнца. Большинство не обращало на нас внимания, не считая тех, кто заметил меня среди толпы парней; мои длинные огненные волосы невольно стали маяком.
