Изучая обрывки информации, свидетельства и архивные данные, я попытаюсь воссоздать более полные портреты каждого члена семьи Грубер, стараясь выйти за рамки сухих фактов и увидеть в них живых людей со своими надеждами, страхами и тайнами.
Андреас Грубер:
Андреас Грубер… Само его имя звучало грубо и резко, как хруст гравия под ногами. Хозяин Хинтеркайфека, суровый и неразговорчивый, в свои неполные шестьдесят лет он был воплощением неприветливой земли, которую возделывал. Его лицо, изрезанное глубокими морщинами, казалось высеченным из камня, а глаза, серые и холодные, как зимнее небо, редко выражали что-либо, кроме недовольства.
Всегда одетый в тёмную поношенную одежду, он словно сливался с пейзажем, становясь неотъемлемой частью мрачной фермы. Говорили, что он был трудолюбив и с утра до ночи пропадал в поле или в хлеву.
Но это трудолюбие было скорее вынужденным, чем добродетельным – земля неохотно давала урожай, скот часто болел, и каждый день приходилось бороться за выживание. И, возможно, именно эта постоянная борьба ожесточила его сердце, сделала его таким нелюдимым и подозрительным.
Впрочем, ходили и другие слухи… Шептались о его жестокости, о том, как он обращался с женой и дочерью, о его вспышках гнева, от которых содрогались стены Хинтеркайфека.
Правда это или нет, сейчас уже не узнать, но одно можно сказать наверняка: Андреас Грубер был непростым человеком, в котором таилась какая-то тёмная и зловещая тайна.
Тень трагедии, словно чёрное крыло, нависла над семьёй Груберов задолго до событий в Хинтеркайфеке. Второй ребёнок Андреаса, рождённый в его первом, недолгом браке, умер в возрасте двух лет.
Обстоятельства этой смерти, и без того печальные, были окутаны густым туманом слухов и домыслов, которые со временем превратились в нечто зловещее. Официальной причиной смерти была названа болезнь, скоротечная лихорадка, унёсшая жизнь малыша.
Но в тихих баварских деревнях, где сплетни разносятся быстрее ветра, говорили совсем другое. Шептались, что Андреас был причастен к смерти ребёнка, что он был слишком суров с ним, что не обеспечил должного ухода.
Одни говорили о несчастном случае, другие – о преднамеренном убийстве. Называли даже мотивы: нежеланный ребёнок, помеха в жизни, бремя, от которого нужно было избавиться.
Доказательств этим чудовищным обвинениям, конечно, не было. Но даже отсутствие доказательств не могло развеять тягостное ощущение, что смерть ребёнка была чем-то большим, чем просто трагической случайностью.
Несмотря на трудные времена, Андреас был довольно богатым фермером. Он не доверял банкам, помня о прошлых крахах и гиперинфляции. Все свои сбережения – золотые монеты и банкноты – он хранил дома, о чём знали многие в округе.
Андреас, по словам соседей, был грубым, угрюмым и вспыльчивым человеком. Он ни с кем не ладил из-за своего скверного характера. Неоднократно попадал в пьяные потасовки и всевозможные передряги, не гнушаясь применять силу. На любое колкое замечание в свой адрес он взрывался и грозился прибить обидчика.
Дома он превращался в настоящего тирана, наказывая всех домочадцев за малейшую провинность. Нередко поднимал руку на жену и дочь.
Поэтому сельчане сторонились его и не хотели связываться с ним, предпочитая обходить ферму Хинтеркайфек стороной. Они знали, что Андреас Грубер – опасный и непредсказуемый человек, и лучше с ним не сталкиваться.
