“Что ж вы, мужики, приуныли?” – рявкнул он, его голос хрипел от выпитого. – “Давайте, веселитесь! Пейте, пока пьётся! Завтра, может, и пить будет некогда…” Его слова повисли в воздухе, словно дурное предзнаменование.
Фриц, что играл в карты с Гюнтером, покосился на Андреаса, стараясь не встретиться с ним взглядом. “Все хорошо, Андреас,” – пробормотал он, надеясь, что это утихомирит Грубера.
Но Андреаса было не остановить. “Все хорошо? А у меня на ферме…”, он запнулся, его лицо исказилось от злобы, “У меня на ферме такое творится… Призраки, по ночам, шастают. Шаги слышу, скрипы… Страшно становится!” Он захохотал, но в его смехе слышалась нотка истерики.
Ганс, услышав это, нахмурился. Он знал, что Андреас был человеком не простым. В последнее время он стал подозрительным, скрытным, и все чаще жаловался на странные происшествия, которые якобы имели место на его ферме.
“Андреас, тебе бы дома посидеть, отдохнуть,” – попытался успокоить его Ганс. – “Перебрал ты сегодня, совсем голову потерял.”
“Заткнись, Ганс!” – рявкнул Андреас, размахивая руками. – “Не твоё дело! Это моя жизнь, и я сам решу, что мне делать!” Он выплеснул остатки пива прямо на стол, заставив Фрица и Гюнтера вздрогнуть. “А вы, трусы, сидите тут, дрожите. Боитесь призраков? Ха! У меня вот…”
Не успел он договорить, как из-за соседнего стола поднялся Йозеф, кузнец. Его лицо, обычно спокойное, было мрачным. “Андреас, ты сегодня переходишь все границы,” – сказал он, его голос был твёрдым и уверенным. – “Веди себя прилично или убирайся отсюда.”
“Ты мне указывать будешь, сопляк?” – Андреас вскочил на ноги, его глаза налились кровью. – “Да я тебя…”
И тут же, не успев закончить фразу, он бросился на Йозефа. В корчме началась потасовка. Звенели кружки, летели стулья, слышались крики и ругательства. Ганс и его жена, Анна, пытались разнять дерущихся, но Андреас был слишком сильным и яростным. Драка закончилась только тогда, когда один из крестьян, увидев, что Ганс не справляется, вытащил Андреаса из корчмы, чуть ли не выкинув его на улицу. Грянул громкий хлопок входной двери, и наступила тишина.
В корчме стало тихо, как будто только что прошёл ураган. Люди переглядывались, поправляли одежду, осматривали разбитые кружки. Ганс тяжело вздохнул и начал убирать последствия драки. Все знали, что Андреас Грубер был человеком опасным, и эта ночь не предвещала ничего хорошего.
В воздухе повисла густая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием дров в камине и тихим перешёптыванием посетителей. Ганс, молча, подметал осколки глиняной посуды, его лицо было мрачнее тучи. Анна, сжимая тряпку в руке, осторожно вытирала пиво со стола, стараясь не смотреть в сторону двери, за которой скрылся Андреас.
Йозеф, кузнец, сидел за своим столом, потирая ушибленную челюсть. Лицо его было хмурым, но взгляд – твёрдым. Он не боялся Андреаса, но понимал, что эта ночная ссора могла иметь серьёзные последствия. Грубер был злопамятным и мстительным человеком, и никто не знал, что ему взбредёт в голову.
“Ну и что теперь будет?” – тихо спросил Фриц, обращаясь к Гюнтеру. – “Этот Андреас просто так это не оставит.”
Гюнтер пожал плечами, его лицо выражало тревогу. “Кто знает, что у него на уме. Говорят, он совсем с катушек съехал.
“Призраки или не призраки, а с таким лучше не связываться,” – добавил Йозеф, прерывая их разговор. – “Надо быть осторожными. Особенно тем, кто живёт по соседству с его фермой.”
