Ганс, закончив уборку, подошёл к их столу, его лицо было серьёзным. “Йозеф, ты прав,” – сказал он. – “Этот Андреас совсем потерял голову. Я не удивлюсь, если он натворит что-нибудь ужасное. Надо сообщить шерифу.”
“И что шериф сделает?” – скептически усмехнулся Фриц. – “Андреас – богатый фермер, он всегда найдёт способ откупиться. А нам потом жить с этим…”
“Тем не менее, надо что-то делать,” – настаивал Ганс. – “Молчать нельзя. Иначе беды не избежать.”
Но, как это часто бывает в маленьких деревнях, страх и недоверие взяли верх над чувством долга. Никто не хотел вмешиваться, никто не хотел навлечь на себя гнев Андреаса Грубера. Все предпочли сделать вид, что ничего не произошло, надеясь, что буря пройдёт стороной.
А за окном, в ночной темноте, стоял старый дуб, свидетель многих поколений жителей Гробена. Его ветви, словно костлявые пальцы, тянулись к небу, а листья шелестели, словно шептали слова предостережения. Но никто не слышал их.
Вскоре, корчма “У старого дуба” снова наполнилась шумом и весельем. Музыканты заиграли новую мелодию, люди начали танцевать, и жизнь, казалось, вернулась в нормальное русло. Но под маской веселья скрывался страх и тревога. Все чувствовали, что что-то не так, что над Гробеном нависла тёмная тень, которая вскоре должна была поглотить этот тихий и мирный уголок Баварии.
Жители посёлка, несмотря на пережитую ссору в корчме и нависшую над ними тревогу, всё ещё цеплялись за надежду на лучшее будущее, верили в то, что экономические трудности и зловещая тень Андреаса Грубера скоро пройдут. В глубине души каждый из них лелеял мечту о возвращении к прежней спокойной и размеренной жизни, когда можно было не бояться за своих близких и не вздрагивать от каждого ночного шороха. Они продолжали усердно трудиться на полях, надеясь на хороший урожай, молились в церкви, прося защиты у Бога, и старались не думать о плохом.
Именно в этой противоречивой атмосфере, в тихом баварском посёлке Гробен, вдали от больших городов и шумных магистралей, где теплилась надежда, но зрел страх, и разворачивалась трагедия фермы Хинтеркайфек. Она ворвалась в их жизнь, как гром среди ясного неба, разрушив иллюзию безопасности и покоя, и потрясла не только маленький Гробен, но и всю Германию своей жестокостью и загадочностью. Слухи о зверском убийстве, о невинных жертвах, о зле, поселившемся в сердце баварской земли, распространялись со скоростью лесного пожара, сея панику и ужас.
Трагедия Хинтеркайфека навсегда изменила жизнь жителей Гробена. Доверие и добрососедство, которые так долго были основой их существования, были разрушены.
Соседи стали смотреть друг на друга с подозрением, опасаясь, что за маской добропорядочного жителя может скрываться настоящий монстр. Страх поселился в их сердцах, не давая спокойно спать по ночам. И даже спустя годы, когда раны от трагедии немного затянулись, память о Хинтеркайфеке продолжала жить в каждом доме, напоминая о том, как хрупка жизнь и как легко она может быть разрушена. Эта трагедия оставила неизгладимый след в истории этого маленького, ничем не примечательного уголка Баварии, превратив его из символа спокойствия и умиротворения в символ ужаса и загадки, которую так и не удалось разгадать до конца.
Не столько слухи о преступности и беззаконии, о гиперинфляции и голоде, доходившие из больших городов, – эти новости доходили обрывочно, словно кто-то пытался рассказать о кошмаре, но не мог подобрать слов, – сколько необъяснимый, леденящий душу страх, висевший в воздухе, заставлял людей вздрагивать от каждого шороха и крепко запирать двери на ночь.
