— Никаких поцелуев. Не люблю эти телячьи нежности, Вика. Ты ведь сама это знаешь.
— А что ты любишь? — смотрела я ему в глаза, пока рукой расстегивала ремень на брюках.
Сначала вытащила край из плотной петли, затем оттянула, добиваясь звона пряжки. Хотела высвободить "маленького Зверя". Впрочем, назвать его маленьким язык не поворачивался. Когда он у меня во рту, то я языком вообще ничего не могла поделать. Зверь долбил меня в самое горло, держа крепко за шею. Несмотря на мои слезы.
— Люблю, когда ты выполняешь мои просьбы.
— Просьбы? А разве ты когда-нибудь меня просил о чем-то?
— Никогда… — выдохнул Зверь, ощущая мои пальцы под мужскими боксерами. Я расстегнула ремень, расстегнула пуговицу брюк и запустила узкую ладонь под его белье. Едва коснулась пальцами ствола, но какое было наслаждение держать в ладони этот аппарат. — Я никогда тебя ни о чем не просил — только приказывал.
— Верно. Так и есть. Зверь никого ни о чем и никогда не просит. Зверь принуждает.
— Зверь принуждает, — улыбался Артем.
Только я его могла так называть. Его настоящее имя. Все вокруг именовали моего супруга не иначе, как Зверем. Так он решил сам, когда-то давно. Посчитав, что имя Артем недостаточно сурово для его характера.
Что ж. Зверь мне тоже нравился больше. Как и Молот. Таких мужчин хотелось подпустить к себе поближе, чтобы распробовать во всей красе. И понять, убедиться — они достойны своих ярких позывных.
— Давай забудем о том идиоте. Ты ведь хочешь меня трахнуть? Хочешь насадить на член?
Рука все уверенней наглаживала ствол. От набухшей головки до самих яиц. Я водила ладонью по члену, не достав его из трусов. Все дразнила и дразнила. Смотрела ему в глаза и методично втягивала в рот табачный дым — присасываясь влажными губами к телу сигары.
Звериные глаза реально горели желанием. Он был готов порвать меня на тряпки. Прижимал мою руку членом к мраморной столешке барной стойки — было больно. Его тело наливалось твердостью до такой запредельной степени, что становилось страшно. Вдруг он не человек вовсе, а демон. Явился ко мне из преисподней, чтобы наказать за сотни совершенных грехов. И наказывать демон собирался жестко.
Очень жестко. Членом.
Затаив дыхание и не сводя с меня глаз, Зверь замер на какое-то время, но затем не выдержал и сорвался. Схватил меня за горло, обняв своими крепкими пальцами хрупкую шею. Сжимал так сильно, что могли остаться синяки. А второй рукой достал свой хер, чтобы приставить его к киске. Оттянув на сторону алые трусики, он прошиб меня сладкой болью от члена внутри.
Вошел так резко, без прелюдий, без предупреждений.
Но я ждала этого. Знала, с чем играю — летела словно мотылек на свет огня. И этот огонь обжигал мой клитор, обжигал мою матку. Все мое тело полыхало изнутри, пока Зверь входил и входил, сдавив мою гортань для особого кайфа.
Я начинала задыхаться. Держала его руку, впивая пальцы в запястье с золотым браслетом. Пыталась ослабить хватку, заставить его дать хоть немного воздуха. Или хотя бы намекнуть, что сжимать так сильно не обязательно.
Но это же Зверь. Ему нельзя указывать. Он не терпит указаний и всегда поступает именно так, как того хочет сам. А сейчас он хотел меня долбить до упора, сжимая горло для удушья.
Чем дольше Артем это делал, тем сильнее повышался темп его фрикций. Он выходил и входил все быстрее и быстрее, заставляя меня истекать желанием. Жестко, беспощадно, очень быстро и строго в выбранной позе — все происходило именно так, как происходит всегда между нами.
