Я не помню, чтобы читал эту историю раньше. В тибетском тексте сказано, что всё это устроили царь с царицей, отец и мать Атиши, чтобы впечатлить, или, как тут сказано, поразить, царевича Атишу. Они собрали всё, приносящее удовольствие – красивых девушек, прекрасную музыку, чтобы Атиша предпочёл остаться дома, а не покинуть его ради монашеской жизни. Я не помню, чтобы читал эту историю в тибетском тексте, но в сборнике жизнеописаний учителей линии преемственности ламрим упомянуто, о чём молились его родители, а также приведена молитва, которую произнёс сам Атиша, когда его родители сделали все эти обширные приготовления, чтобы попытаться удержать его.
Тогда блистательный царевич спросил:
«Кто эти люди, родители?»
«Они твои подданные, царевич,» – отвечали они. Блистательный царевич продолжил: «Да будет у них столько же заслуг, что и у моих родителей! Да будут они править царствами, полными достатка! Да переродятся они сыновьями царей, и да насытятся святыми и добродетельными деяниями!»
Затем, когда царская процессия благополучно приблизилась к Викрамашила-вихаре, блистательный царевич, сделав простирания перед Тремя Драгоценностями, спел следующую услаждающую слух хвалу:
«Обретя благородное тело человека и все полноценные органы, я буду следовать Трём Драгоценностям!
Я всегда буду помещать Три Драгоценности над своей головой с великой искренностью!
Отныне да будут Три Драгоценности моим Прибежищем!»
Когда царь, царица, министры и монахи услышали эти слова, они пришли в восторг и провозгласили, что царевичу суждено стать великой личностью. Затем царь, царица и помощники заявили:
«Да сможем мы, накапливая заслуги почитанием и совершением подношений, делать подношения Трём Драгоценностям жизнь за жизнью! И в силу этих заслуг мы молимся о сохранении нашей религии на долгие времена, ради чего будем делать подношения Сангхе! О, да спасёмся мы от страданий, вызываемых омрачениями!»
Когда царевич услышал эти слова, он взглянул на своих родителей и воскликнул: «Да не буду я никогда связан мирскими делами! Да обучат меня святой монашеской жизни и да буду я смиренно поклоняться Трём Драгоценностям! Да возникнет у меня жалость ко всем существам!»
Я не уверен, что «жалость» тут – подходящее слово. Возможно, «сострадание» было бы лучше.
«Да возникнет у меня сострадание ко всем существам!»
Родители царевича и другие люди, услышав его речи, были изумлены. Это была первая проповедь моего гуру.
Итак, это было первое учение ламы Атиши.
К трёхлетнему возрасту царевич хорошо овладел астрологией, письмом и санскритом. В шесть лет он был способен отличать буддийские учения от небуддийских. С того времени и до десятилетнего возраста он, приняв Прибежище в Трёх Драгоценностях, соблюдал обеты (шила) упасаки, занимался благотворительностью (дана), с радостью обучался, читал молитвы, стремился к дружбе с благородными людьми, слушался родителей и прислуживал им смиренно и с приятными словами, наслаждался всеми разнообразными религиозными танцами и священными песнями, почитал пожилых людей даже на расстоянии, взирал на погружённых в мирские заботы людей с чистосердечной жалостью, помогал несчастным и совершал множество подобных благородных деяний. Когда царевичу исполнилось одиннадцать лет, министры и подданные привели к нему двадцать одну девушку из благородных семей, а царь и царица поднесли им ценные дары.
