Задребезжал зуммер внутреннего телефона.
– Мистер Фоссет у аппарата, сэр.
– Благодарю вас, – сказал Таннер секретарше и нажал нужную кнопку. – Мистер Фоссет? Сожалею, что меня не оказалось на месте, когда вы звонили.
– Ну что вы, что вы… – произнес вежливый голос на другом конце провода. – Это я должен извиниться за то, что звонил слишком рано. Просто у меня сегодня очень насыщенный день, а вы первый в моем списке.
– Что-нибудь случилось?
– Формальность, но дело срочное. Это касается сводок, присланных для ознакомления в отдел информации «Стэндарта». Там кое-чего не хватает…
– Да? – Действительно, несколько недель назад сотрудник комиссии связи Крэнстон вскользь упоминал о чем-то подобном, но Таннеру тогда показалось, что Крэнстон не придал этому большого значения. – Чего же там не хватает?
– Во-первых, двух ваших подписей. На страницах семнадцать и восемнадцать. Кроме того, в полугодовом перспективном плане по разделу хроники имеются большие пробелы.
Теперь Джон Таннер вспомнил. Это была вина Крэнстона. Семнадцатая и восемнадцатая страницы исчезли, когда папку с документами пересылали из Вашингтона на подпись Таннеру – так сообщили ему из юридического отдела компании. А пропуски по разделу хроники были обусловлены тем, что компания попросила отсрочить отчет по этому вопросу на один месяц, и Крэнстон снова дал свое согласие.
– Страницы, о которых вы говорите, не вложил в папку ваш сотрудник Крэнстон, можете проверить это сами. Что касается перспективного плана – отчет отложили на месяц. С согласия Крэнстона.
В трубке замолчали. Когда через несколько секунд Фоссет снова заговорил, в голосе его уже не было прежней благожелательности:
– При всем моем уважении к Крэнстону должен сказать, что он не был уполномочен принимать такие решения. Надеюсь, вы поняли…
– Да, разумеется. Документы уже готовы. Я вышлю их сегодня. Срочной доставкой.
– Боюсь, что будет поздно. Мы вынуждены просить вас прибыть сюда лично сегодня днем.
– Не понимаю, к чему такая спешка?
– Инструкции пишу не я. Я лишь слежу за их исполнением. Ваша компания нарушила установленные федеральной комиссией правила. Мы не можем мириться с таким положением дел. Неважно, кто виноват, важно другое: факт нарушения установленных норм. Давайте покончим с этим вопросом сегодня же.
– Хорошо. Но предупреждаю, что, если эта история инспирирована чинами из госдепартамента, я обращусь к адвокатам компании, и все будет названо своими именами.
– Не понимаю, о чем вообще идет речь.
– Вы прекрасно меня понимаете. Я имею в виду вчерашнюю программу Вудворта.
Фоссет рассмеялся.
– Ах, вон вы о чем… Да, я что-то слышал. «Пост» раздула из этого целую историю… Можете не беспокоиться: мой звонок с этим не связан. Я уже дважды звонил вам в прошлую пятницу.
– В самом деле?
– Да.
– Подождите минутку. – Таннер нажал на кнопку «пауза», потом на кнопку «внутренняя связь». – Норма, – спросил он секретаршу, – этот Фоссет действительно звонил мне в пятницу?
Секретарша просмотрела список поступивших звонков.
– Возможно. Было два звонка из Вашингтона. Вас просили позвонить на телефонную станцию – оператор «тридцать шесть», – если вы вернетесь до четырех часов дня. Вы были в студии до половины шестого.
– А вы не спросили, кто звонил?
– Конечно, спросила, но мне ответили, что дело потерпит до понедельника.
– Спасибо. – Таннер снова соединился с Фоссетом. – Это вы оставили номер оператора со станции?
