Кроме того, вчера вечером ему нужно было расслабиться. Прошедшая неделя была трудной.
Втроем они направились к дому.
Вирджиния ласково взяла мужа под руку.
«Как выросла Пегги», – подумал Тримейн и довольно улыбнулся. Зазвонил установленный во дворе телефон.
– Я возьму! – метнулась к аппарату Пегги.
– Ну конечно! – поддразнил ее отец. – Это ведь все равно не нам!
– Просто уже давно пора установить ей собственный телефон. – Вирджиния игриво ущипнула мужа за локоть.
– Вдвоем вы меня разорите, – проворчал Тримейн.
– Это тебя, мама, миссис Кардоун. – Пегги прикрыла трубку рукой. – Пожалуйста, не разговаривайте слишком долго. Кэрол Браун сказала мне, что позвонит, когда вернется с тренировки. Ты помнишь, я тебе говорила… ну, про этого мальчика у Чоутов.
Вирджиния Тримейн улыбнулась:
– Не беспокойся, дорогая. Кэрол никуда не сбежит, на побег ей не скопить и за неделю.
– О, мама!
Ричард, прислушиваясь, с удовольствием отметил про себя, что Вирджиния прекрасно ладит с дочерью. С этим никто не станет спорить. Он знал, что многие не одобряют слишком экстравагантной манеры одеваться у его жены. Он сам слышал это и догадывался, какой смысл вкладывается в это слово. Но дети… Дети ее обожают, они так и льнут к ней. У нее никогда не было проблем с дочерью. Может быть, Джинни знает что-то такое, что неизвестно другим матерям.
«Что ж, похоже, все складывается удачно», – подумал Тримейн. Если верить Берни Остерману, риска практически не будет. Все идет хорошо. Все идет хорошо.
Он попросит позвать Джо, когда Джинни и Бетти наговорятся. Потом он позвонит Таннерам. Может быть, они вместе сходят в клуб поужинать, после того как Джонни просмотрит свои телепрограммы.
Внезапно он снова вспомнил о патрульной машине. Чепуха! Он стал слишком мнительным и нервозным. В сущности, что тут особенного? Сегодня воскресенье, а по решению городского совета полиция должна усилить охрану жилых кварталов по выходным.
«Странно, – подумал он, – Кардоуны вернулись раньше времени. Должно быть, Джо срочно вызвали в контору. Финансистам всегда надо быть в центре событий, особенно сейчас: биржу лихорадит, цены скачут».
* * *
Бетти кивнула, когда Джо передал ей приглашение Тримейна, и вопрос с ужином был решен. Буфет в клубе был неплохой, хотя тамошние повара и не владели секретом настоящей итальянской закуски. Джо давно твердил шеф-повару о том, что салями сорта «Генуэзская» гораздо лучше, чем сорта «Древнееврейская», но тот заключил выгодную сделку с поставщиком-евреем – разве он станет прислушиваться к мнению рядового члена? Даже такого, как Джо, – возможно, самого преуспевающего человека в округе… Для них он все равно иностранец – прошло не больше десяти лет с тех пор, как итальянцам открыли доступ в местный клуб. На днях они отменят ограничения и в отношении евреев. Такое событие нужно будет отметить.
Именно из-за этой расовой нетерпимости – ни разу прямо не выраженной, но все равно ощутимой – Кардоуны, Таннеры и Тримейны стремились сделать каждый приезд Берни и Лейлы Остерман как можно более заметным. В одном все шестеро были едины – начисто лишены расовых предрассудков.
Интересно, сказал себе Кардоун, повесив трубку и направившись к небольшому гимнастическому залу, пристроенному к дому, что именно Таннеры свели всех их вместе.
Джон и Элис познакомились с Остерманами в Лос-Анджелесе, когда Таннер только начинал свою журналистскую карьеру. И теперь Джо спрашивал себя, догадываются ли Джон и Элис о том, какие узы связали его, Кардоуна, с Берни Остерманом и Диком Тримейном. Он никогда не говорил об этом с Джоном – с непосвященными такие вещи не обсуждались.
