Подходит вплотную.
Так, что я чувствую его аромат. Запах восточных пряностей. Корицы. Имбиря. И мускатного ореха.
− Может быть, ты? Попробуй.
Сердце молотом долбит по рёбрам. Мышцы напряжены. Ноги словно ватные.
Но я всё равно стою и не двигаюсь.
Плавлюсь в этих тёмных глазах цвета нефти.
Не понимаю, что он от меня хочет.
− Я хочу, чтобы вы отправили меня домой. – Произношу упрямо. Тихо.
Горячие мужские ладони ложатся на плечи с нажимом. Заставляют сбросить ладони.
Повиноваться ему.
А потом он подцепляет пальцем тонкую бретельку сорочки. Чуть сдвигает.
Позволяет ей сползти вниз.
Вызывает покалывание на коже.
− На что ты готова, чтобы получить желаемое, а, Асия? – Бархатный голос с восточными нотками ввинчивается в сознание.
Щёки пылают. Перед глазами – странные картинки из сплетённых тел.
И я поспешно гоню видения прочь.
Не понимаю, почему я вообще думаю о подобном. У меня ведь есть Миша. Я замужем.
И не должна об этом забывать.
− Асия, запомни, на всё воля Аллаха. – Смуглые пальцы с длинными фалангами проходятся по моему лицу.
Хватают за подбородок. Приподнимают.
Глаза в глаза.
− И, если он пожелал, чтобы ты была здесь, никто не может сопротивляться.
− Аллах тут ни при чём. – Отбиваю подачу. – Это всё вы и ваши приспешники.
− Но он позволил. – Кривит рот в подобии улыбки. - Значит, твоё появление здесь было предначертано, Асия.
− Я не Асия… Я – Настя. - Произношу с трудом.
Потому что язык не шевелится. Отказывается повиноваться.
И тело словно одеревенело.
В глазах шейха на секунду вспыхивает своенравный огонь. Тухнет, встречаясь с моим спокойным, как водная гладь, взглядом.
И чувственные губы слепливаются в плотную нитку.
− Теперь тебя зовут Асия. – Проходится по каждой букве незнакомого имени с нажимом. – Я так решил. А ты повинуешься. Или…
Голос опасно затухает. Становится льдинистым.
Совершенно стальным.
− Или мне придётся научить тебя покорности. Потому что строптивые женщины живут на Востоке не долго.
Рассматривает меня в упор цепким взглядом. Замирает как тигр, готовящийся к прыжку.
Я же молчу. Открываю и закрываю рот, как выброшенная на берег рыба.
Смотрю прямо. В упор.
Не собираюсь сдаваться, но и стелиться перед ним не собираюсь.
Это, похоже, выводит шейха из себя. Потому что он кривит рот. Выдыхает с раздражением.
Будто лимон съел.
А потом хватает меня за запястье. Дёргает на себя, впечатывая в массивную грудь.
− Кажется, стоит показать тебе что происходит с теми, кто отказывается повиноваться. Может быть, это сделает тебя сговорчивее.
− Нет! Нет! Прошу! – Дёргаюсь в стальных силках, как запутавшаяся птица.
Выгибаюсь дугой. Кричу.
Слёзы из глаз.
Но мужчина подтаскивает меня к двери. Вытаскивает из складок одежды связку ключей. Отпирает.
Створка со скрипом отворяется. Медленно. Как в фильмах ужасов.
В нос бьёт запах затхлости и сырости.
А ещё безысходности. Отчаяния. Покорности.
И я понимаю, что это всё – наяву. Красивая восточная сказка показывает мне свои тёмные стороны. Скрытые за фальшивым мраморным фасадом счастья.
И я не представляю, как буду искать выход отсюда.
− Иди вперёд. – Толкает. – Если ты не хочешь быть жемчужиной моего сердца, то посмотришь, как живут пленницы.
Вниз. Спуск в подвал.
Шейх снимает со стены факел. Освещает путь впереди. Тянет меня за запястье.
Осторожно нащупываю ступнёй ступеньку.
Касаюсь пальцами стены. Ощущаю, что она влажная. Как будто рядом – водоём.
