– До чего же ты самовлюбленный! Я не понимаю, почему ты не женился сам на себе!
– За что такие оскорбления? – Он вздохнул.
– Перестань преследовать меня, как жертву на охоте! – воскликнула Леона.
– Так, перестань изображать жертву.
– Я не хочу быть твоей женой, – прямо заявила она.
– А я не готов тебя отпустить, – сказал Хасан. – Итак, мы снова в тупике. Кто из нас, потвоему, выиграет на этот раз?
Глядя на него, высокомерного и гордого, Леона точно знала, кто из них в более выгодном положении. Именно поэтому она должна держаться от него на расстоянии любой ценой. Он может сокрушить ее за секунды, и он прав: она не ненавидит его, она его обожает. Она ужасно испугалась, когда его длинные пальцы осторожно коснулись ее дрожащих губ. Леона едва не упала в обморок от ощущений, которые охватили ее с головы до ног.
Она попятилась. Он выгнул бровь и обхватил рукой ее затылок.
– Прекрати. – Она уперлась ладонью ему в грудь.
Она почувствовала его мощное тело, пульсирующее от желания и силы. Во рту у нее пересохло. Она попыталась вздохнуть, но не смогла и беспомощно подняла глаза. Их взгляды встретились.
– Ты смотришь на меня, – мягко насмехался Хасан. – Ты видишь глаза мужчины, в которых хочешь утонуть. Ты не можешь ко мне не прикасаться. И ты обожаешь мои губы, которыми я тебя целую.
– Не смей! – запротестовала Леона, видя, как он опускает голову, и задрожала. Она не хотела, чтобы он узнал, какая она безвольная трусиха.
– Почему нет? – Он лениво растянул губы в чувственной и понимающей улыбке.
– Сначала скажи мне: если я нахожусь здесь, на этой красивой яхте, которая принадлежит тебе, есть ли где-нибудь такая же яхта, где твоя вторая жена ждет своей очереди?
Во внезапно наступившей удушающей тишине Леона вдруг затаила дыхание, глядя, как бледнеет Хасан. Любой араб счел бы ее слова ужасной провокацией. Ее сердце забилось как сумасшедшее, она просто не знала, как отреагирует Хасан. Он обладал суровым характером, хотя никогда не обрушивался на нее.
Он шагнул назад и мгновенно превратился в хладнокровного принца.
– Ты обвиняешь меня в несправедливом обращении с женами? – спросил он.
– Значит, ты взял вторую жену, – прошептала она и решила, что сейчас рассыплется на тысячи осколков.
То, что произошло дальше, стало для Хасана неожиданностью. Он был слишком зол, чтобы видеть что-либо, кроме собственной оскорбленной гордости. Леона повернулась и побежала прочь. К тому моменту, когда он собрался с мыслями, чтобы пойти за ней, Леона уже выскочила за дверь, заливаясь слезами.
Хасан услышал, как Рафик кричит, а потом от вопля Леоны содрогнулся воздух. Она упала на кремовый ковер, который застилал каюты и широкие трапы, ведущие вниз в главную каюту.
Ругаясь и проклиная все на свете, Хасан ходил около кровати, как тигр в клетке, пока испанский медик осматривал Леону на яхте.
– Насколько я могу судить, переломов нет, – сказал врач. – Сотрясения мозга тоже нет.
– Тогда почему она без сознания?! – яростно прорычал Хасан.
– От шока, – предположил медик, осторожно кладя на кровать безвольную руку Леоны. – Прошло всего несколько минут.
«Но несколько минут кажутся целой жизнью, когда ты чувствуешь себя крайне виноватым и сожалеешь, что не оказался на ее месте», – подумал Хасан.
– Нужен холодный компресс.
– Рафик! – Хасан щелкнул пальцами, приказывая.
Леона вздрогнула от резкого звука. Хасан тут же склонился к ней, а медик отошел в сторону.
