Улыбка бога Птах - страница 4

– А чего это мы на Новую Ригу свернули? – открывая банку с пивом спросил Продюсер, – Планировали же идти на Питер по Ленинградке.

– А вот ведь свернули, – задумчиво сказал Редактор, – Гони до Ржева, а там, если дорога не разбита, пойдем до пересечения с трассой Киев – Ленинград, – а про себя добавил, – Что-то здесь не так. Вот так же и со Шлиссельбургом начиналось.

Неожиданно машин стало меньше, и дорога мягко покатилась под колеса джипа. Проскочили Волоколамск, Зубцов, поворот на Ржев. Трасса оставалась совершенно проезжей. Банкир давил на газ. К вечеру вылетели к перекрестку с автобаном Киев – Ленинград и, повернув направо, помчались уже в том направлении, куда и собирались ехать. Смеркалось. Оператор, сидевший за штурмана, уверенным жестом свернул карту и громко изрек.

– Привал! – и показал на надпись над воротами то ли кемпинга, то ли пансионата.

На красном полотнище, как в эпоху великих строек, большими буквами было написано «Милости просим!». Отреагировав положительно, Банкир резко повернул к надписи и вкатился на территорию заставленную милыми двухэтажными домиками, над главным из которых висела еще одна поясняющая надпись – «Турбаза».

– Тпру! – выдохнул Банкир и заглушил мотор у крыльца головной конторы.

– Это что за место? – спросил, опуская окно, Редактор у проходящей мимо девушки.

– Это река Великая, – махнув неопределенно куда-то, ответила она, – А это озеро Зверино, – уже более точно показал палец в сторону мелькавшей среди сосен воды.

– А сегодня Иван Купала, – добавил, потянувшись, Банкир.

Это был основной и последний аргумент. Все уже разминали ноги у машины, с надеждой глядя на Редактора, умевшего всюду разместить свою команду на ночлег.

Надежды оправдались и через пятнадцать минут искатели приключений обживали маленький домик на берегу озера, спрятавшийся в тени огромной сосны, почти в самом конце турбазы, рядом с уютно дымящейся банькой, причалом для лодок и большим кострищем.

– Костер – это хорошо, – потирая руки, ходил вокруг кострища Банкир, – Костер – это для праздника Иваны Купала первое дело, – он подошел к берегу, пощупал воду, – И водичка к празднику, то, что надо.

– Костер – костром, – философски изрек Продюсер, – Однако дымом сыт не будешь.

– Уже все скворчит на сковородке, – подходя со стороны конторы, огорошил всех Оператор, – Там кафешка, – он кивнул в сторону конторы, – И, не смотря на поздний час, милая селянка согласилась нас накормить и … напоить, коли вы не против.

Возражавших не было, назад на берег все уже вернулись сытые и довольные. Банкир запалил костер. Затем куда-то пропал и неожиданно вернулся в славянском наряде с волховским посохом в руках.

– С праздником вас честной народ! – провозгласил он, – С наступающей ночью под Ивана Купалу, когда духи предков наших приходят из Нави. Когда темное и светлое перепуталось, когда нет ни человека, ни нежити!

Как бы ответом на его здравицу с озера неожиданно наполз вечерний туман и плотной занавеской накрыл костер и сидящих вкруг него гостей. Редактор отметил, как мелькали в его молочной белизне какие-то тени, а на глади озера плескались то ли крупные рыбины, то ли русалки. «Не хватало еще, чтобы черная папороть зацвела», – усмехнувшись, подумал он. Повернулся и пошел к соснам набрать сушняка в костер. От ствола вековой мачтовой сосны, шарахнулся в лес какой-то зверек. «Леший», – опять усмехнулся Редактор. Он нагнулся за толстой веткой, и вдруг ему показалось, что чуть-чуть подальше почти у самой опушки бора, углом вдающегося на территорию турбазы, засветился какой-то свет. Он приподнял голову, чтобы лучше разглядеть. На опушке цвел, разбрасывая искры, как бенгальский огонь, какой-то цветок. Редактор, не сознавая, что он делает, шагнул к нему, ловя себя на мысли, что это папороть в ночь под Ивана Купалу расцвела, значит, удача рядом. Цветок чуть отступил в глубину бора. «Стоп!» – резко сам себе сказал Редактор, – «Стоп! Это леший водит!» и тут же услышал, как поет, какую-то старинную приговорку Банкир, размахивая своим посохом с головой медведя над взвившимся к небу пламенем костра. Цветок тут же погас. Редактор взял ветку и потащил к костру.