Он засунул руку в задний карман и достал оттуда пачку денег.
МОЮ!
Вчерашнюю!
Пачку!
Бросил на соседнее сиденье.
– Верни, где взяла. – строго сказал он.
– Это же мой штраф! – я осмелилась повысить голос и посмотрела ему прямо в глаза.
– Линдеман, в следующий раз перед тем, как оплачивать какой-либо штраф, ознакомься с документами, подтверждающими, что он у тебя есть. – он улыбнулся.
И я понимала, что ОН вчера блефовал. И ликовал сегодня от этого.
– Так не было никакого штрафа? – распахнула глаза я.
Он пожал плечами. Саркастично. И, засунув руки в карманы, собрался было идти обратно к своим важным товарищам. Но вдруг задержался. Замедлился. И тембором, тише обычного, произнес, нагнувшись к моему уху:
– Но ты меня удивила, конечно. Будем считать, что 3:3.
Он еле сдерживался от улыбки.
Я вновь опустила глаза в Бахтина.
По мне побежала сильнейшая дрожь. И было холодно даже под пледом.
А ещё…
Ещё я почувствовала возбуждение…От его голоса. И испугалась этого.
Кто-то позвал ЕГО выпить стопочку.
– С удовольствием! – ответил он и так же вальяжно пошел в переднюю часть салона.
– Люба, хотите шампанского? – предложила мне стюардесса.
– Нет. – ответила я. Хотя мне хотелось. Но я боялась. Боялась поплыть.
Всю оставшуюся дорогу я сидела на своём месте. Рядом с пачкой денег.
Никто больше не разговаривал со мной.
Как только самолёт приземлился, ко мне вновь подошла стюардесса.
– Люба, сейчас пограничники проверят ваши документы и помощники пригласят вас в комнату, чтобы переодеться. Илья Константинович просил передать, что вы сразу едете на приветственный кофе брейк.
– Спасибо. – ответила я.
Через полчаса мы сидели в микроавтобусе.
ОН спереди. Я сзади.
Тутанков переоделся в чёрный строгий костюм.
Я – в платье.
Когда он увидел меня в нем, то остановился взглядом на ногах.
Долгим. Глубоким. Взглядом.
И ничего не сказал.
Я тоже молчала.
Мы подъехали к какому-то зданию, похожему на отель. Было много людей. Фоторепортеры. Машины то и дело мелькали. Высаживали кого-то. Тутанков вышел из машины первым. А мне подал руку водитель.
Мы пошли.
ОН впереди.
Я сзади.
Холл.
Большой светлый зал.
Все здороваются.
Суета.
– Идем, познакомлю с президентом "Автомоторс". Томас Ричардсон его имя. – Тутанков кивнул мне.
И не дотрагивался.
Почему? Он? Не дотрагивался?!
Мимо проносили поднос с шампанским.
ОН ловко схватил бокал и протянул мне:
– Только один. Для смелости. – шепнул он, наклоняясь к моему уху.
Это было так интимно, что можно было сойти с ума.
Я сделала глоток. Пузырьки пошли в голову.
– Ильйа! – на ломаном русском восхищенно произнес седовласый мужчина небольшого роста и раскрыл объятия.
Они обнялись.
– А это?
– Это одна из самых талантливых моих сотрудниц. Люба Линдеман. Запомни ее, Томас!
– Льйуба? – теперь мужчина искренне улыбался уже мне, протянув руку.
Я тепло пожала ее в ответ.
– Это она сделала ту нестандартную рекламу, за которую твои церберы устроили мне взбучку!
Они расхохотались.
Мне было неловко. Я то бледнела. То краснела. Затем они перешли на английский. А я плохо учила его в школе, поэтому не понимала ничего.
– Всё. Пошли. На сегодня хватит. – строго сказал мне Тутанков, указывая глазами на выход.
– Куда?
– В отель. Завтра с утра придётся слушать занудство. Идём спать.
Мы снова сели в машину. Снова молчали. Приехали в гостиницу. Он пропустил меня на стойку регистрации первой.
– Ваш этаж 7. Номер 707. – улыбнулась администратор.
