Читать онлайн Мирелин Диар - Уникум. Дитя разрушения

© Мирелин Диар, 2025

ISBN 978-5-0067-4788-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

С давних времён, в Айрилоне магия делилась на две великие стихии. Светлая брала силу из самой природы: из шелеста листьев, трепета воды, солнечного тепла и дыхания земли. Она текла мягко, как весенний ручей, и служила тем, кто жил в гармонии с миром. Светлые маги лечили раны, очищали земли, дарили защиту и плодородие. Их сила была тиха, но глубока.

Темная же рождалась из боли. Она питалась страданиями, страхом, утратой. Её невозможно было добыть без жертвы, и потому темная магия требовала гораздо большего – ценой её становилась чужая мука. Темные маги, питающиеся страданием, отвергали милосердие, и путь их вел через разрушение.

Между Светом и Тьмой существовало неустойчивое равновесие, и веками два лагеря удерживали его – из страха, из долга, а порой просто из усталости от войны.

Но однажды родилось нечто иное.

Ребёнок, в чьих жилах текли оба истока, появился внезапно, как буря в зной. Его нельзя было отнести ни к Свету, ни к Тьме. Его сила сочетала и то, и другое, и не подчинялась ничьим законам. Он мог вылечить сотню людей и в тот же миг испепелить целый город. Он чувствовал музыку природы и слышал стоны умирающих. Он обладал магией, что не имела границ. И это пугало.

Сначала о нём говорили как о чуде. Потом – как об ошибке. Вскоре начались беспорядки, затем – открытые войны. Старейшины обвинили уникума в разладе, и он стал символом угрозы. Его убили, чтобы сохранить порядок. А имя его стерли из всех летописей, будто он никогда и не существовал.

С тех пор в народе ходит древняя легенда: если вновь родится уникум, на землю снизойдёт гибель. Не на одну страну, не на отдельный народ – на весь мир.

Сотни лет никто не верил в эту легенду. В ней видели лишь страшную сказку, оставленную на пыльных страницах. Но слухи вновь стали шептаться в травах и эхо подниматься из скал. В мире магии что-то изменилось. И сны стали тревожными.

Говорят, в них кто-то идёт.

Снова.

Иногда мне кажется, что Свет живёт в дыхании. В тишине между вдохом и выдохом. В лёгкости утреннего ветра, в поклоне дерева перед солнцем. В том, как капли росы отражают мир, пока не испарятся.

Я учусь замечать эти мелочи. Светлые должны это уметь – не просто чувствовать магию, но жить с ней в унисон. Быть добром. Быть светом. Быть тем, кто не допускает ни одного шага во тьму – даже в мыслях.

Меня зовут Мирэлин, и я – магиня Света. Пока ещё ученица, но я стараюсь. Я очень стараюсь.

В Академии нас учат, что любое страдание, вызванное намеренно, превращает светлую магию в тьму. Не важно, была ли цель благородной. Свет не терпит оправданий. Свет не терпит «но». Он чист или ничто.

Я всегда боялась этого – не потому, что жажду власти, как Бессердечные. Нет. Я боюсь потому, что быть тёмной – это значит стать чужой для самого себя. Потерять ту тонкую, невидимую нить, что связывает нас с живым миром.

Я восхищаюсь Светоносными. Настоящими. Теми, кто даже в бою не нарушает баланса. Кто исцеляет, даже когда враг стоит перед ними с клинком. Я хочу быть, как они.

Именно поэтому я так сильно ненавижу Тёмных.

Нет, не из злобы. Свет не рождает злобу. Но в них – боль. В них – кровь, страх, крики. Они делают мир слабым, а магию – грязной. Иногда мне кажется, что они не просто питаются страданием… они его ищут. Как будто нуждаются в нём, чтобы помнить, кто они есть.

Я не хочу быть как они.

Никогда.

Я вышла из зала, когда утренний звон прозвучал в высоких башнях Академии. День только начинался, но солнце уже заливало сады мягким золотом. Ветра не было – лишь спокойствие, и всё вокруг дышало жизнью.

Птицы пели на ветвях деревьев, посаженных по древним магическим линиям. Эти деревья не просто росли – они пели в унисон с магией. Каждое их движение отзывалось в потоке, который я чувствовала всем телом. Здесь магия была чиста. Настоящая. Нетронутая.

Ученики в белых и серебряных мантиях шли к утренним занятиям. Кто-то повторял заклинания под нос, кто-то сжимал книги, обвязанные лентами. Кто-то смеялся. Кто-то молчал.

А я шла медленно, чувствуя под ногами теплую каменную дорожку и стараясь поймать этот момент – тишину, спокойствие, мир. Светлые должны уметь слышать даже без звука. Видеть – даже с закрытыми глазами.

Моя магия ещё не до конца раскрылась. Но я верю – если я буду искренней, если я стану по-настоящему светлой, она станет частью меня. Без усилий. Без боли. Как дыхание.

Мир прекрасен, если смотреть на него с добром. Я верю в это. Я верю в Свет.

И только где-то внутри – едва-едва, как пылинка на луче солнца – проскальзывает тревожная мысль: а что, если однажды Свет не сможет защитить всех? Но я быстро отгоняю эти мысли. Эти мысли пугают всех. Так как только защитой невозможно победить врага, если вдруг начнется война. Наверное поэтому светоносные пытаются всеми силами сохранять союз.

В Академии всегда пахло цветущей мятой и пылью древних книг. Даже в самые дождливые дни в её стенах было светло. Свет исходил не только от магии, но и от самих учеников – наших голосов, надежд, глупых шуток и неуклюжих заклинаний, от которых чаще расцветали цветы, чем вспыхивали искры.

Я шла по внутреннему двору, когда кто-то окликнул меня:

– Мирэлин! Подожди! – знакомый голос, звонкий, чуть хриплый от утреннего смеха.

Это была Салена. Моя подруга. Та, с кем мы вместе произносили первые слова заклинаний, вместе ночевали в библиотеке под предлогом учёбы (а на деле тайком пекли карамель в магическом шаре), и вместе когда-то дали клятву стать Великими Светоносными. Детская клятва, конечно. Но мы всё ещё её помним.

Салена была совсем не похожа на меня – рыжая, громкая, обожала смеяться не к месту и дразнить наставников. Но в ней всегда был свет – живой, тёплый, даже когда она хулиганила.

– Ты опять шла, будто несёшь закат в ладонях, – фыркнула она и ткнула меня в плечо. – Ну скажи честно, ты тайно репетируешь прощальные монологи?

– А ты, похоже, тайно репетируешь, как сдать магическую теорию, – ответила я, улыбаясь.

– Пф. Я просто изучаю творческий подход к провалу, – гордо сказала она.

Мы смеялись. Нам было легко.

В зале нас уже ждали. Небольшая группа – всего девять человек, но казалось, что мы были целым миром. У каждого свои мечты: Айрон, вечно взъерошенный, хотел однажды стать Архимагом Света и написать величайший трактат о целительной магии. Эльма – робкая, тонкоголосая, – мечтала вырастить сад, который лечит не заклинаниями, а своим присутствием. Даже Торвел, с его вечными насмешками и упрямством, в глубине души мечтал защищать границы Света от тьмы, как его мать.

Мы все мечтали. Мы ещё не знали, как могут ломаться мечты…

На уроке профессор Альфирин, древний как сама Академия, велел нам почувствовать поток магии дерева – не взять его силу, не использовать, а просто быть рядом. Вслушаться. «Мир, – говорил он, – даёт Свет не тем, кто требует, а тем, кто слушает.»

Мы расселись на траве, у великого дуба, что рос в центре двора. Мир был спокоен. Всё казалось вечным. Всё казалось правильным.

– Как думаешь, – прошептала Салена, лёжа на спине, – когда мы закончим обучение, нас сразу пошлют защищать границы?

– Я думаю… сначала мы пойдём праздновать выпуск, – ответила я. – А потом всё как-то будет.

– Надеюсь, как-то – это не значит опасно, – хмыкнула она.

Я молчала. Не из-за страха – просто потому, что не хотела портить мгновение.

Мы не говорили о войне. О Тёмных. О проклятиях. Нам казалось, что всё это далеко. Что пока мы здесь – в зелени, в свете, среди друзей – всё зло не посмеет проникнуть в наш мир.

Как же мы ошибались. Войну было не избежать. Рано или поздно, она точно начнется. Потому, что как бы ни пытались светлые сохранить союз, темные продолжали атаковать в границы и убивать светлых…

Торжественная линейка проводилась на главной площади Академии – той самой, где когда-то был провозглашён Великий Договор. У подножия статуи Первого Светоносного, сияющей даже в пасмурную погоду, выстроились ряды учеников: аккуратные робы, сверкающие эмблемы факультетов, пронзительная тишина.

Я стояла рядом с Саленой. Она что-то шептала мне о том, как нелепо смотрится наш преподаватель Защитной Магии с венком из синих лилий на голове. Я кивала, но не слушала.

На возвышение вышел ректор Астерион. Его фигура будто сияла – не от магии, а от того уважения, что вызывал его голос. Он не поднимал его, не кричал, но, казалось, его слышал каждый, даже лист в далёком саду.

– Дети Света, – начал он, – и те, кто станут его продолжением.

Его речь всегда начиналась одинаково. Но в этот раз в ней было что-то… иное. Может, в том, как он держал руки – чуть крепче, чем обычно. Или в том, как его глаза на мгновение остановились на каждом из нас.

– Завтра – день Состязания, – продолжал он. – День, когда Академия Света и Училище Тени вновь встретятся. Не в битве. Не в ненависти. А в древнем испытании, что хранит мир уже сотни лет.

Некто в толпе нервно сглотнул. Даже Салена замолчала.

– Это часть нашего Завета. Раз в год мы сближаем сердца молодых, чтобы старые раны не разрастались. Мы дарим шанс дружбе, когда мир слишком привык к вражде.

Он замолчал. Мы ждали.

– Будет три круга испытаний. Магия. Мудрость. И выбор. – Его голос стал тише. – Мы верим в вас. И мы верим в то, что древний мир не должен снова разорваться.

Некоторые зааплодировали. Остальные – молчали. Лично я… я ощущала странную тяжесть. Обычно после таких речей хотелось летать. Но в этот раз внутри будто пошел лёгкий снег – холодный, настороженный.

– Что значит «выбор»? – прошептала Салена.

– Не знаю, – ответила я. – Он раньше такого не говорил.

– Ну, отлично, – буркнула она. – Сначала цветы, потом загадки. Всё как я люблю.

Мы разошлись по аудиториям, но настроение уже изменилось. Никто больше не болтал громко. Даже Айрон был тих, и даже Торвел, казалось, забыл, что у него вообще есть голос.

В воздухе висело ожидание. Как тихая буря за дальними горами.

Как только мы вошли в аудиторию, воздух словно стал гуще. Даже пыль над партами будто затаилась, ожидая новостей. Профессор Иларион стоял у доски, спиной к нам. Когда за нами захлопнулась дверь, он медленно обернулся.

– Присаживайтесь, – сказал он глухо. Голос, обычно звонкий и расчётливый, звучал, будто сквозь камень. Мы подчинились без лишних слов.

Он провёл рукой по столу, и на поверхности вспыхнула карта. Центр – наша Академия, по периметру – мерцающие символы охраны. За ними – тень.

– В этом году… – он запнулся, что само по себе было странно. – В этом году Училище Тени сделало особое заявление. В состязаниях будет участвовать наследник Теневых Лучей.

Кто-то с силой втянул воздух. Несколько человек обернулись на Салену – она побледнела, даже её волосы показались светлее.

– Принц Роэн Дар’Мир? – неуверенно спросила одна из старших учениц.

Иларион кивнул.

– Он. Сам. Лично.

Карта погасла. Лицо профессора оставалось каменным, но в голосе проскальзывала тревога.

– Мы не можем им отказать, – продолжил он. – По правилам Договора – не имеем права. Но, – он задержал взгляд на каждом из нас, – мы принимаем меры. На протяжении состязаний территорию Академии будут охранять тринадцать магов с обеих сторон, выпускники прошлого года. Все они прошли боевую подготовку и обладают полным спектром заклинаний защиты.