Он
догадывался, что тот перешел рамки дозволенного — Асти не составило труда
сложить характер Лепорта, увиденную сцену на лестнице и последующее поведение
Марти. Да и вид бледной, магически истощенной девушки с забинтованной рукой
доводил Рантара до отчаяния. Каждый вечер он украдкой навещал соседнее крыло
лечебницы в надежде, что мотылек очнулся. Утешало одно: несмотря на
затянувшийся обморок, Мартинити шла на поправку. Целители уверяли, что в данном
случае подобная реакция организма нормальна, и, возможно, к тому моменту, как
Марти откроет глаза, сломанная кость успеет срастись.
—
Ты не думал, откуда у Мартинити взялось столько силы?
—
Ответ очевиден, не так ли? — усмехнулся Лао.
—
Да, — кивнул Рантар. — Трудно забыть, печать чьей сущности украшает ауру
адептки.
—
Это двусторонний канал — Зогард подпитывает ее, чтобы жертва дожила до
назначенного часа и была готова принять его. Магия Шэдар подобна ручью на фоне
полноводной реки темной твари. Не стоит забывать и о твоей метке.
—
Ты издеваешься?
—
Вспомни бедного Лепорта. Выброс силы был настолько велик, что щиты не выдержали
у вас обоих, но если тебя волна просто отбросила, признавая родство… — Лао не
договорил, все и так было ясно.
Маяк
на Дакасте давно превратился в тавро, подтверждая право обладания сильнейшего.
—
Если ты хотел просто переплести с ней ноги, то не стоило влюбляться.
—
Порой желание нанести тебе увечья почти непреодолимо, — поделился наболевшим
Рантар. — Кстати, об увечьях… Ты не будешь возражать, если Керфус Зул ляжет
рядом с Лепортом?
—
И чем же тебе успел досадить декан факультета трансформации? — с любопытством
спросил Лао. Впервые за время беседы он посмотрел на Асти.
—
Туша серого дракона, — обреченно произнес Рантар. «Война» за чучело успела ему
порядком надоесть.
—
Ясно, — усмехнулся степняк. — До того, как ты вновь отправишься на соседнюю с
Лепортом койку, я дам тебе совет…
—
Считаешь, я проиграю живодеру в поединке? — возмутился боевой маг.
—
Он не просто живодер, — спокойно заметил Лао, откинулся на резную колонну за
спиной и посмотрел в звездное небо. — Он словом подчиняет материю, этот маг
уникален.
—
Тогда почему он не на службе? — задал очевидный вопрос Асти. — Управление
правопорядка нуждается в подобных талантах, как побирушки в куске хлеба.
—
Все материалисты немного безумны, — вздохнул Лао. — У этого, например, есть
страсть к собиранию чучел.
—
Да ну, — ехидно произнес Рантар, — ничего странного в этом не вижу.
По
мнению Асти, Ишидан был в разы безумнее, начиная от любви к старшей ведьме и
заканчивая наделенными сознанием куклами, — никто в здравом уме искусственному
существу подобное не подарит. С другой стороны, могущественных магов сила
всегда корежила, изменяя в угоду их таланта. Так Лепорт, будучи талантливым
иллюзионистом, никогда не снимал масок, для него вся жизнь являлась игрой.
Именно поэтому Асти не усомнился в том, кто именно был повинен в нетипичной
реакции Марти. Даже у целителей его подчиненный устроил целый спектакль.
Возглас
«Командир, я умираю!» заставил Рантара направить в страдальца воздушный кулак.
Боевой маг ничуть не удивился, когда заклинание ударило в пол в метре от
Лепорта — настолько реальной выглядела иллюзия. Асти подыграл актеру, а гнев
после сброса силы немного, но поутих. Он понимал потребность Теодора в вечной
игре так же, как тот понимал желание командира всегда находиться в движении. Проклятием
Рантара стала дорога — ему, как боевику, требовалось действие. Он просто
физически не мог сидеть на одном месте. Сила, что жила в нем, начинала буянить,
и самые простые чары грозили разнести все вокруг.
