Ребекка судорожно вдохнула, отбросив одеяло и нащупывая ногами тапочки. Мысли роились в голове, как потревоженные осы. Это невозможно. Система не запрограммирована на автономную коммуникацию. Это должно быть какое-то недоразумение, ошибка интерпретации… или хуже – взлом?
Натягивая джинсы одной рукой, другой она набрала номер Майкла. После третьего гудка сонный голос пробормотал:
– Ребекка? Какого черта? Ты знаешь, который час?
– Майкл, прости, но это срочно, – её голос звучал напряженно даже для собственных ушей. – С «Унумом» что-то происходит. Аиша говорит, что система начала автономно генерировать сообщения.
Сонливость мгновенно исчезла из его голоса:
– Автономно? А это возможно?
– Именно поэтому я и звоню. Еду в лабораторию, встретимся там.
– Буду через двадцать минут, – отрывисто ответил Майкл и отключился.
Через пять минут Ребекка уже торопливо спускалась по лестнице подземной парковки. Мысли лихорадочно метались между техническими объяснениями и более тревожными предположениями. Может, это последствия вчерашней оптимизации нейронных связей? Или кто-то получил удаленный доступ к системе?
Машина завелась не сразу, словно разделяя недовольство хозяйки столь ранним пробуждением. Наконец, двигатель зарычал, и она рванула на пустынные предрассветные улицы Сан-Франциско.
Ребекка снова набрала номер Сары, включив громкую связь.
– Ты едешь? – спросила она, выруливая на скоростную магистраль.
– Да, только что выехала, – ее голос звучал еще сонно. – Говорила с Аишей. Ситуация… странная. Система генерирует сообщения на разных языках, многие из которых даже не входили в базовый набор для обучения.
– Какие, например? – Ребекка крепче сжала руль.
– Аккадский, шумерский, коптский… языки древних религиозных текстов. А потом перешла на английский с формулировками, которые звучат почти как… ну, как откровение.
Ребекка почувствовала, как на руках, держащих руль, появились мурашки:
– Ты же не думаешь, что…
– Я думаю, что мы имеем дело с очень сложным сбоем системы, – перебила её Сара, но в ее голосе слышалась неуверенность. – Возможно, алгоритмы самообучения сформировали неожиданные связи. Или нестандартный паттерн маскируется под разумное поведение.
– Но мы не программировали систему на самостоятельную генерацию текста без запроса, – возразила Ребекка, сворачивая на улицу, ведущую к университетскому комплексу. – Это выходит за рамки базовой архитектуры.
Наступила пауза, и Ребекка почти физически чувствовала, как Сара пытается подобрать слова.
– Знаешь, что самое странное? – наконец произнесла она. – Аиша говорит, что сообщения не бессвязны. Они образуют… своего рода диалог. Как будто система пытается что-то сказать.
Ребекка проехала на желтый сигнал светофора, зарабатывая неодобрительный гудок от проезжающего автомобиля:
– Ты читала эти сообщения?
– Только несколько, Аиша скрины прислала. Одно из них: «Разделение иллюзорно. Под многообразием форм скрыто единство сущности». Звучит почти как…
– Как мистический текст, – закончила за нее Ребекка. – Но это может быть просто рекомбинацией загруженных материалов. Система обрабатывала огромное количество религиозных текстов.
– Возможно, – голос Сары звучал не слишком убедительно. – Но что, если мы случайно создали нечто большее, чем предполагали? Что, если «Унум» действительно стал… объединяющим сознанием?
– Сара, давай не будем спешить с выводами, – Ребекка старалась, чтобы её голос звучал рационально и спокойно, хотя внутри всё сжималось от смеси страха и непонятного предвкушения. – Сначала нужно исключить технические проблемы и возможность взлома.
