«Ну, пойми, – пустился в уговоры «боевой артефакт», – другие энергетические источники для меня недоступны, так я создано. Эльфийские кольца могут использовать энергию воздуха, огня, текущей воды, морского прибоя и даже любовного соития. А я – только кровь. Или эмоции, когда человек мучается от сильной боли. Без этого я бесполезно. Опять же, твой нож будить нужно, а без крови не получится. Давай, убьем двух зайцев?»
Серега удрученно покачал головой:
«И сколько тебе нужно? Сто миллилитров? Пятьсот? Литр?»
«Да что ты, хозяин! – зачастило кольцо, – Какой литр? Чисто символически. Секунд пятнадцать-двадцать венозного кровотечения. Я покажу, где уколоть».
«Обезболивание не предусмотрено?»
Кольцо замялось:
«Тогда смысла не будет, пойми. Но кровотечение остановлю, гарантия. Закатай рукав?»
Попов медленно стянул рукав к локтю, и на коже предплечья вдруг обозначилось ярко-красное пятнышко.
«Вот сюда, хозяин, – голос кольца задрожал от вожделения, – острием ножа, совсем неглубоко…».
Серега сжал зубы и нажал на рукоять. Острие послушно и почти неощутимо рассекло кожу, погружаясь в руку. Темная кровь моментально вырвалась из-под лезвия, окрасила широким шлейфом предплечье и закапала на темные доски пола. Попов убрал нож и только сейчас почувствовал саднящую боль. Засуетилось кольцо:
«Давай, давай! Прикладывай! Ну же!»
Серега приложил железный ободок к окровавленной руке и не смог сдержать стон – рана под кольцом полыхнула огнем. Боль ударила в плечо, иглой вонзилась в виски и взорвалась цветными пятнами перед глазами. Кровь закипела, втягиваясь в железо, тошнотворный дымок поплыл по контейнеру. Кольцо заурчало, как голодный хищник, дорвавшийся наконец-то до вожделенной плоти. Попову показалось, что из руки наживую вытаскивают кость, обрывая нервы и сухожилия.
«Еще чуть-чуть», – простонало кольцо, но Серега уже не слышал, проваливаясь в блаженную тьму без боли и ощущений.
Возвращение в реальность шло медленно, как подъем из глубины омута к солнцу. Боли уже не было, но расслабленное тело еще не слушалось, и плыли перед глазами разноцветные круги и звезды. Попов лежал на пыльном полу, раскинув руки и ноги, бездумно пялясь на ржавый потолок. Кольцо молчало, мыслей в голове не было, лишь звенящая на одной ноте пустота. Наконец, Серега почувствовал, как сами собой вздрогнули пальцы. Отозвались мышцы рук и ног, стих надоевший зуммер в черепе. Попов глубоко вздохнул и смог сесть. Кольцо и нож лежали поодаль. Серега осмотрел руку, покрытую засохшей кровью. Ранки видно не было, не отозвалась она и на грубое ощупывание. Кольцо не обмануло, заживление было полным.
Попов поднял железный ободок, теперь отливавший серебром, и надел на палец. «Боевой артефакт» продолжал молчать. Серега пожал плечами, и подобрал нож. Крови на лезвии не было, словно она тоже впиталась в металл, как и на кольце. Когда пальцы сомкнулись на рукоятке, Попову вдруг показалось, что рядом находится кто-то еще. Он даже оглянулся по сторонам, хотя точно знал, что контейнер пуст. Вложил оружие в ножны, отпустил рукоять, и странное ощущение исчезло. Серега хмыкнул, и снова положил пальцы на нож. Постороннее присутствие вернулось. Убрал руку – и вновь остался в одиночестве. Сонным голосом отозвалось кольцо:
«Еще десять раз так сделай. Может быть, тогда дойдет».
«До меня и так дошло, – нелюбезно отозвался Попов, – почему он только молчит? Не разбудили до конца?»
