Я упал на колени. Я, постепенно, осознавал, что, до сих пор, (спустя некоторое время, после прочтения многих книг) я так и не научился признавать свои ошибки и свою вину. Я постоянно, все плохое, содеянное мной, сворачивал на всех. Ночью, когда я смотрел в окно, я, мысленно, проклинал Лизку и, даже, желал ей смерти.
– Почему ты не умрешь, как умерла моя яблонька? Ты не имеешь права жить, – кричал я, когда обедал на кухне, пока мама меня не услышала.
– Андрей, успокойся.
Я, как обычно, во время долгой депрессии, не успокаивался.
– Перестань кричать. Ты испугаешь всех девочек. Младшие, ведь, не знают, что в нашей семье есть мужчины. Лучше расскажи, что случилось?
Я ждал вопроса, но мама молчала.
– Она срубила яблоню, которую ты посадила семь лет назад. Ну, помнишь, ты ее еще брала у нашей соседки?
– Ах, да, я вспомнила. Она была посажена возле березы?
– Да.
– Но, разве Лиза выходила вчера в сад?
Я не знал, что ответить. По сути, сестра ни в чем не виновата, но мне нужно было оболгать кого-нибудь.
– Может, она и не выходила, но ей удалось срубить дерево.
– Как?
– Она огорчила меня, поэтому… – я запнулся. – Я был вынужден срубить мое древо жизни и красоты. Знаешь, я прочел в книге, которую мне отдала девочка, что раньше плоды яблони использовали для достижения красивой внешности. Там было написано: «Любой, кто съест яблоко, в миг, сможет околдовать не только человечество, но и, растения». Так вот, я вкусил плод, но никаких изменений во мне не произошло. Более того, я не околдовал ни Лизку, ни наш сад. Наоборот, деревья начали отворачиваться от меня, а твоя дочь, вообще, сказала, что я ее пугаю.
– Из-за этого ты срубил яблоню?
– Да. Я, ведь, надеялся стать красивым. Впервые я чувствовал себя настолько прекрасным. Но, потом, я вошел к Лизке, которая обрушила все мои надежды, обломала мои крылья.
Мама вздохнула. Мне показалось, что ей надоел этот бессмысленный разговор.
– Почему ты проклинаешь Лизу? Это ты во всем виноват, Андрей. Ты срубил дерево. И только ты должен понести наказание. Лучше придумай, как ты будешь отвечать перед Богом за этот поступок.
– Пусть она отвечает.
– Андрей, она сказала тебе правду. Если бы ты, вчера, спросил у меня о твоем изменении во внешности, я бы также ответила. Тогда, ты меня тоже бы посчитал виновной?
Я задумался. Я больше не хотел говорить с матерью, так как она всегда будет защищать Лизку.
– Ты не понимаешь как мне плохо. Вчера, когда я срубил яблоню, я начал рыть землю, – я показал свои изодранные руки, – чтобы обратно ее посадить. Я думал она, вновь, прорастет, но, увы, я ошибался. Когда я подошел к древу жизни посмотреть как оно, я увидел дерево, полностью опустившееся книзу. Ветки яблони бездыханно болтались от ветра, а ее плоды почернели. Еще вчера я обнимал ее, пел ей песни, а сегодня я увидел ее мертвой. Как все сложно в этом мире. Ничто ни вечно. Никто ни вечен.
– Тебе было больно осознавать, что яблони больше нет?
– Да. Очень. А тебе было бы больно, если бы твой ребенок умер? Если бы Лизка исчезла, чтобы ты чувствовала?
– Если так произойдет – я погибну вместе с ней.
– Тогда пусть она сдохнет, – заорал я. – Пусть все покинут этот мир, как мое древо жизни. Пусть и я умру, вместе с яблоней.
– Не говори того, о чем потом будешь жалеть. У тебя сейчас горе и ты под впечатлением.
– Жалеть? Мама, ты плохо меня знаешь. Я буду рад. Я несказанно буду рад смерти. Мне уже нет места в этом мире. Да и раньше его не было. Мой мир расположен в моем сердце. Но, и мое сердце оказалось маленьким. Единственною нитью, что связывала меня с этим миром, была яблоня. Но, и ее я уничтожил. Как видишь, у меня ничего не осталось.
