Вот закончились в коробке последние фотографии, Ваня потянулся, растягивая затёкшие мышцы, глянул в окно.
– Ничего себе! Ночь на дворе!
– Ага, – угрюмо откликнулась Динка, – А у нас как не было информации, так и нет. Что мы в итоге поняли? Ни-че-го!
– Погоди, Дин, мы ещё не пытались что-либо найти, пока мы провели сортировку, и только. А вот в этой кучке наверняка есть что-то, способное нам помочь.
– Вот например! – выхватила из кучи фотографию Маша. – Скорее всего ваши зеркала родом из этой усадьбы. Тут сзади подписано. Стрельниково. Видишь?
На обратной стороне старой фотографии действительно имелась едва различимая подпись. Одно-единственное слово, написанное явно детской совсем ещё неуверенной рукой.
– И что это нам даёт? – пожала плечами Дина, – Этой усадьбы, скорее всего, давно уже нет, фотография датирована одна тысяча восемьсот девяносто… какой-то год. Последняя цифра затёрта, не понять.
– Ну знаешь, не такая уж и древность. Можно загуглить. Но это потом. Давайте-ка пока дело закончим.
– Может, уже поспим чуток? – взмолился Ваня. – Как считаете, девчонки?
– Можно, – откликнулась Маша.
– Я такси вызову, – ответила Дина.
– Никакого такси! – возразил Ваня, – Тебя ждёт дома кто-нибудь?
– Нет.
– Тогда остаёшься. Я постелю тебе в свободной комнате.
– Да как-то неудобно, – Дина смутилась.
– Напарникам всё удобно. Возражения не принимаются!
Заснуть в эту ночь Ваня не смог. Так и просидел до утра над старыми записями и фотографиями. Вооружился блокнотом и выписывал любые детали, найденные в архиве, абсолютно каждую мелочь, за которую можно зацепиться. Много чего интересного нашлось, но к сожалению, целостности в собранной информации не наблюдалось. Даже приблизительной. Отбросив блокнот, Ваня потянулся. Вот и ночь прошла. Сквозь занавески пробивается яркое июньское солнышко, шумит за окном Ленинградский проспект.
Решив, что ложиться спать уже нет смысла, Ваня отправился на кухню за очередной порцией кофе. В то же время в коридор вышла Дина, ну а Маша уже сидела на кухне, подогнув под себя ногу, и что-то увлечённо разглядывала в ноутбуке. Перед ней стояла тарелка с горкой бутербродов и кружка кофе, на шее висели неизменные наушники.
– Кто-то уже завтракает? – уточнил Ваня. – Машка! Ну опять ты изогнулась креветкой! Ну-ка вынь ногу из-под себя! Живо!
– А… это я задумалась, – захлопнула крышку ноутбука девушка. – Братик, я и вам бутеры нарезала. Могу кофемашину запустить.
– Нажать кнопку и кружку подставить? Спасибо! А впрочем… валяй. Схожу умоюсь.
Вернулся он быстро. Протянул Дине чистое полотенце и дорожный набор.
– Тут щётка зубная, пасту найдёшь. Если что из косметики надо, так это к Машке.
Дина покачала головой и скрылась в ванной. Маша подозрительно выгнув бровь, глянула на брата.
– Колись, – заговорщицки зашептала она. – Дина твоя девушка, да?
– Напарница. Коллега. Друг, – в тон ей ответил Ваня. – Ты не ложилась, да?
– Нет. Как и ты, впрочем. Я так заинтригована этими вашими зеркалами, просто жуть! Искала инфу на разных ресурсах.
– Нашла что-то?
– Кое-что. Но до завтрака о делах не говорим. Верно? Твоё правило, братец.
После завтрака все снова расселись на полу в комнате среди разбросанных записок и фотографий. И вроде знали все, что нельзя так обращаться со старыми вещами, но знали так же, что вещи эти больше никому не нужны, Лариса сразу свою точку зрения обозначила, мол, хоть выбрасывайте этот хлам, мне всё равно, возвращать его точно не нужно.
