Условная реальность - страница 46

– Нет, я этого не говорил, я не знаю. Но Игнатов был неплохим вирусологом. А все хорошие вирусологи, если откровенно, немного странные, словно не от мира сего. Они больше общаются с микроорганизмами, чем с людьми. И Юрий, как я успел заметить, не был исключением, иначе он никогда бы не перенес свою каюту в лабораторию.

– Да, ты прав, Игнатов жил работой…

– Вот видите, поэтому он тоже мог преспокойно взять ампулу стеклянного вируса в попытке немного поколдовать для изучения его структуры с последующей нейтрализацией. К тому же Игнатову, как никому другому, было хорошо известно: в группе риска только он сам. Даже если в ходе эксперимента что-то пойдет не так, никто из экипажа больше не пострадает.

– Поэтому ты так настойчиво и выспрашивал у него, брал ли он ампулу или нет?

– Да, я хотел быть абсолютно уверенным, что пропажа вируса не его рук дело. Жаль, но мне так и не удалось это выяснить.

– Не спорю, Юрий был неординарной личностью и в то же время очень ответственной. Мне кажется, он обязательно предупредил бы кого-то из нас, по крайней мере, меня или Веду, – возразил капитан.

– Влад, а признайся честно, неужели ты дал бы ему добро на проведение подобных экспериментов? И где, на борту нашего звездолета? Лично я был бы категорически против, – глядя другу в глаза, сказал Лиар. – Молчишь? То-то и оно…

– Хорошо, допустим, – нехотя сдался Владислав, – но тогда где же, по-вашему, эта капсула находится сейчас, ведь для забора образца достаточно всего ничего? Логично было бы предположить, что она осталась в лаборатории Игнатова, а мы там ее почему-то не обнаружили. Ну и какие отсюда следуют выводы?

– Вирус представляет собой чересчур летучее соединение, – вновь пояснил Орлов, – удержать и дозировать которое после вскрытия капсулы практически невозможно. Это сделано специально, во избежание всяких непредвиденных ситуаций при его распространении по планете. Соответственно, опустевшая капсула тут же аннигилируется.

– Ты сам сказал: Юрий был хорошим вирусологом, а значит, без труда умел обращаться с подобными препаратами. Нет, я все-таки думаю, что если кто-то и вскрыл капсулу, то точно не Игнатов и не для ее изучения с научной точки зрения. – Аргументы казались неоспоримыми.

– Возможно, ты и прав, – согласился с ним на этот раз Коугенс. – Вот только как мы поясним случившееся остальным? Ведь никто из ребят даже не подозревает о присутствии среди нас агента Арктура.

– По-видимому, для всех остальных нам пока придется придерживаться версии с неудачным научным экспериментом, – скрепя сердце, решил Владислав.

– И как долго мы будем это скрывать? Может, лучше, если ребята узнают правду?

– Всю правду не знаем даже мы, а паника и излишние подозрения на борту «Волны-6» нам сейчас совершенно ни к чему, – отрезал капитан.

– Как скажешь, – пожал плечами Лиар. – Хотя учти, слепое неведение порой намного хуже, чем безобидная игра в сыщиков, оно порождает массу противоречивых домыслов и слухов.

– Еще пару часов назад я сам настаивал на сугубой конфиденциальности, – вмешавшись, напомнил Данияр. – Но сейчас, когда ситуация в корне изменилась, я поддерживаю Лиара – мы должны все рассказать ребятам. Дальнейшее замалчивание с нашей стороны ни к чему хорошему не приведет. Что же касается излишних подозрений, то, по-моему, теперь они на руку нам, а не Садире.

– Дани, если мне не изменяет память, то еще пару часов назад ты хотел доложить нам о своих результатах в работе с архивом космотеки.