Да и вообще, весна в этом году у них насмарку. Ведь если бы она была дома, разве бы получился такой казус. Всё бы было уже посажено в огороде и никаких проблем бы не было. Ну, да ничего, справимся и на этот раз, – думала она, да была уверена просто. Ведь нужно время, а его прошло ещё совсем ничего. Только вчера, дом обрёл по новой, свою хозяйку, так что уж тут. Всё образуется, всё наладится, в этом Катя не сомневалась. Время ещё не упущено для посадки, только бы погода не подкинула сюрпризик, навроде заморозков, числа эдак двадцатого, тридцатого.
А то, ведь бывали такие года, что среди лета даже, всё посаженное, да что посаженное, картошка на цвету, становилось чёрным, будто после пожара. Ещё вчера, зелёные и весёлые овощи, после мороза стояли, страшными вдовами, потерявшими своего родного человека, и уже ничто не могло спасти их от этого. Как странно, и огонь, и холод действовали одинаково, убивали беспощадно и жестоко, оставляя после себя только гибель, только опустошение. Только страшные, чёрные отметины, будто договорившись между собой. Не дай господи такого. Она даже перекрестилась, хотя и не была глубоко верующей. Просто так, по инерции, наверное. Да, нет, порой ей хотелось очень поверить, что где – то есть какая – то сила, невидимая и неведомая нам, что управляет нашими судьбами.
Когда Александр с девочками проснулись, у Кати всё уже было готово. И обед, для посадки огорода, и завтрак для семьи, дымился на столе. Отвыкнув, от вкусного запаха в доме, муж быстренько выбрался, из – под одеяла и примчался на запах. Боясь, что это только его воображение, он довольно заулыбался, увидев свою Катеринку, хлопотавшую у стола. Нет, это был не сон и не обман обоняния, на столе действительно исходил ароматом суп с крольчатиной, пампушки с чесночком, как он любил. Чайник тихонько заводил свою песенку. Санька довольный, чмокнул жену в щёку, и, почёсывая спину, скрылся в ванной. Оттуда слышно было, как с аппетитом он умывается и напевает, какой – то бравурный мотивчик.
Девчонки примчались на кухню, и, шлёпая босыми ножками по чистым полам, кинулись к мамке в подол. Она подхватила их на руки и закружила счастливая и радостная. Да я сильная, я и троих удержу, – подумала она опять о Вовке и морщинка, набежала на лоб. Но она справилась с собой, и когда муж вышел из ванны, он увидел трёх, счастливых женщин, жену и дочек. Они хохотали, дурачились и радовались жизни.
Санька прямо залюбовался женой. Раскрасневшаяся, со светящимися радостью глазами, она была хороша собой. И он в душе даже погордился, что это его жена. Но виду не подал, ещё нос задерёт к верху, – решил он и прикрикнул на малышню, чтобы бежали умываться. Те, словно горох ссыпались с мамкиных рук и наперегонки, побежали наводить утренний туалет. Катюша причёсывала их распушившиеся волосики и целовала их мокрые мордашки. Но вот, наконец – то все в сборе и готовы к приёму пищи.
Все расселись по своим местам, давно заведённый порядок, снова начинал действовать. У каждого члена семьи, своё место, раз и навсегда. Семья привыкала к подзабытым правилам, но это же, так здорово, быть снова всем вместе. Супруг вообще, был в самом радужном настроении. Он с удовольствием уплетал всю вкуснятину, что стояла на столе. Куда столько всего? – спрашивал он, с набитым ртом. У нас что, праздник какой – то? – продолжал он, а сам всё жевал, жевал, и казалось, что сегодня он не насытится.
