Узник клятвы. Шрамы - страница 15

– Умер и умер, – Гроу вскинул подбородок. – А ты зачем потащился с нами?

– Я тебя, беса, привез к Жерту. Кто будет разбираться, умышленно или нет? – прорычал Медведь и выругался.

– Вот именно, ты привел нас на бойню. Напомни, почему я оставил тебя в живых? – Голос захрипел, Гроу кашлянул в кулак. Скулы вспыхнули от боли, и ораторствовать все еще было сложно.

– Я привел туда, где вас, осел, не схватили бы доры. На свою башку…

– Господа, – вклинился Хэдж, – умолкните. Дайте подумать.

Гроу сжал губы. Нужно попасть во дворец, срочно. Устроить бучу, воззвать к рыцарям, воспользоваться тайными ходами, что угодно… Такой план казался единственно верным. Наконец-то он посмотрит в глаза дяде и протолкнет все его долговязое тело через золотой обруч короны. Благо, в священных землях герцогов короновали, и им полагались все атрибуты правителей. И почему Пайрона можно убить только один раз?

Мышцы зачесались, Гроу не мог больше ждать.

– Нужно в крепость. – Он прямо посмотрел на Хэджа. Барону не требовалось объяснять зачем. – И тебе тоже. Забудь про товар, у нас нет времени.

– В крепость? – Медведь злобно усмехнулся. – Ну попробуй, умник, там любят беглых каторжан, косящих под элраятов. Только барона не ввязывай.

– Так, господа, – В осанке Хэджа появилась баронская стать. Но в следующее мгновение он поморщился и ссутулился. – Остановимся в «Трех Дубах». Прихвостни Красного в село не пойдут, верно? А нам нужно помыться, побриться, опохмелиться. И необязательно в этом порядке. Остальное решим, когда снова почувствуем себя людьми.

Гроу никогда не бывал в харчевнях. За морем простые люди ели под навесами, прямо на пыльных улочках. А в сезон песчаных бурь или, как говорили сами элраяты, сухих дождей, все ютились по маленьким глиняным лачугам. Таков был указ императора, опасавшегося скопления людей разных сословий и каст в одном месте. И Гроу, успевший застать десяток кровопролитных восстаний, понимал их правителя. У иноверцев в жилах текла горячая кровь. Они считали, что их прародители вышли из чрева вулкана.

Вионцы же, положившие род от вольных земледельцев и паломников, пришедших в священные земли в поисках истин, были спокойны и вдумчивы. Гроу запомнил слова учителя по военной науке: «Возьмите на вооружение, принц, люди в Вионе по большей мере ленивы. Их сложно заставить воевать. А собрав в поход, убедить поднять оружие. Из десяти лучников у робкого командира будут стрелять только пять, и двое из них – поверх вражеских макушек. Если бы не рахо, вынуждающие герцогов содержать рыцарские ордены, и не наши одаренные оружейники, мы бы уже давно жили под элраятами».

Тогда Гроу только начинал погружаться в науку править и не мог понять, отчего это вояка так сокрушается. Вион не военный лагерь, он священен и находится под защитой душ великих первопредков. Люди во все времена приезжали в герцогство за исцелением. Гроу чувствовал на плечах ответственность и готовился протягивать руки каждому нуждающемуся. Так поступал отец.

Гроу вспомнил, как Дэй безбоязненно останавливался в селах, заходил в харчевни и заводил дружеские беседы с простолюдинами. Понимал ли отец, как опасны бывают селяне? Вряд ли. Побывав по обе стороны, Гроу подозревал, что, надев корону, станет общаться с бедняками только через городской совет.

За холмами показались деревянные закопченные хижины без окон. За ними открылись рубленые крепкие дома с резными ставнями. На оконных наличниках красовались деревянные ястребы – священные птицы Виона. Село вытянулось вдоль узкой, но шумной речушки Прялки. Запахло хлебом, навозом и свежескошенной травой. На плодовых деревьях только начали разворачиваться листья. У Гроу заболели глаза. За годы скитаний он отвык от зелени. Империя элраятов пролегала между двух великих пустынь, они вытягивали из земель все силы. Всматриваясь в пепельные барханы, он говорил себе, что на родине много садов, но воспоминания потеряли краски. Гроу завертел головой, сравнивая открывающиеся виды с размытыми образами из детства.