Читать онлайн Ирина Боженькина - В какой момент жена теряет роль возлюбленной? Как любовь в браке превращается в привычку?

Глава 1

В самом начале отношений мужчина боготворит женщину. Он видит в ней нечто волшебное, необычное, завораживающее. Она для него – загадка, праздник, вдохновение. Вспомни, как влюблённый мужчина смотрит на свою женщину: в его глазах восторг, желание, бесконечный интерес. Он изучает её, запоминает мельчайшие детали, хочет быть с ней каждую минуту. Но вот звучат свадебные колокола, и в воздухе витает запах семейного счастья. Казалось бы, этот союз должен сделать их ближе, ещё больше связать друг с другом. Но что-то происходит. Женщина становится женой. И всё, что раньше было наполнено эмоциями, неожиданностью, желанием завоёвывать и стремиться, превращается в понятную, удобную, скучную систему. Мужчина привыкает. Женщина теперь рядом всегда. Она не требует охоты, её не нужно завоёвывать, она уже «его». Больше нет необходимости вкладываться в отношения так, как раньше. Со временем этот огонь гаснет, и он перестаёт видеть в ней ту женщину, которую он боготворил. Теперь она – его жена. И это слово несёт в себе нечто совершенно другое. Теперь у неё роль. Роль хозяйки, матери, той, кто следит за домом. Она знает, какие носки где лежат, помнит, какой он любит кофе по утрам. Она готовит ужин, заботится, убирает, помнит даты его встреч и помогает в быту. Она становится незаменимой, но при этом незаметной. А что мужчина? Мужчина начинает раздражаться. Ему кажется, что она уже не так легка и загадочна. Теперь она говорит о счётах, о делах, о детях. Теперь она не богиня, а напоминание о бытовых заботах. И вот появляется другая. Новая. Та, кто напоминает ему ту самую, первую. Она не говорит о том, что пора вынести мусор. Она смеётся над его шутками, даже если он рассказывал их сто раз. Она смотрит на него восхищёнными глазами. И в этот момент мужчина снова чувствует себя охотником. Вновь просыпается азарт, адреналин, желание быть главным, желанным, нужным. И вот тут самый главный вопрос: почему? Почему с женой он не может сохранить этот трепет? Почему любовница становится женщиной, а жена – фоном? Откуда это идёт? С какого времени укоренилось в сознании мужчин, что жена – это обязанность, а любовница – праздник? Ведь если бы мужчина не воспринимал свою жену как нечто само собой разумеющееся, если бы продолжал вкладываться в неё, удивляться, видеть в ней женщину, а не просто функцию – разве потребность в любовницах была бы столь сильной? Но проблема в том, что удобный формат брака, где жена – это бытовой механизм, очень выгоден мужчине. Он может расслабиться, ему не нужно больше стараться. И если женщина вдруг напоминает о себе, если она пытается вернуть ту самую искру, мужчина часто реагирует раздражением. «Ты чего выдумываешь? Всё у нас хорошо». Но разве это хорошо? Или это просто удобство, замаскированное под привычку?

Она сидела на диване, уставившись в экран телевизора, его взгляд скользил по её лицу, казавшемуся таким знакомым и таким чужим одновременно. Он заметил, как она сгорбилась, словно под тяжестью каких-то невидимых обязанностей, и его сердце сжалось от непонимания. Он хотел сказать что то, но слова не выходили. И вот, наконец, он не выдержал.

– Ты ведь не такая, какой была раньше, – сказал он, пытаясь звучать как можно мягче. – Почему ты не можешь быть, как раньше? Почему ты уже не та, что меня завораживала?

Она повернулась к нему, не скрывая усталости на лице.

– Не знаю, – ответила она, – может, потому что ты уже не видишь во мне ту женщину, которой был восхищён. Ты перестал меня любить. Ты смотришь на меня и видишь не партнёршу, а хозяйку, мать, уборщицу. Тебе удобно, ты привык, что я рядом, что я делаю всё за тебя.

– Но это не так, – возразил он, хотя голос его звучал неуверенно. – Я же люблю тебя.

Она вздохнула, как будто выговаривая уже тысячу раз повторённые слова.

– Ты любил меня, когда мы встречались. Когда ты дарил мне цветы, когда ты восхищался моими глазами, моими руками, когда хотел узнать каждую деталь моего мира. Ты меня добивался. А теперь я стала удобной. Ты больше не стараешься меня удивить. Мы больше не играем. Ты смотришь на меня как на удобный аксессуар для жизни, как часть домашнего хозяйства. Ты перестал меня видеть.

Он был ошарашен её словами. Он даже не заметил, как это произошло. Не заметил, как её образ стал частью повседневности, частью рутинных дел. Он привык, что она всегда рядом, что она всегда с ним, что она делает для него всё, чтобы ему было комфортно.

– Но ты же моя жена, – сказал он, с надеждой в голосе. – Это же естественно. Ты моя опора.

Она смеялась, но в этом смехе не было радости. Он был горьким, как лекарство.

– Ты знаешь, что такое быть женой? Это значит стать частью быта, частью повседневности. Я больше не та женщина, с которой ты когда-то проводил время в поисках приключений. Ты сам меня туда поставил. Я стала удобной. Ты перестал восхищаться мной, перестал чувствовать тот огонь, который был между нами. Ты хочешь, чтобы я оставалась на своём месте, на службе тебе, потому что так проще. Но ты же сам убил в нас ту искру.

Он смотрел на неё, не зная, что сказать. Что он мог ответить? Он чувствовал, что её слова были правдой. Он сам заметил, что перестал восхищаться ею, перестал желать её так, как раньше. Почему? Потому что всё стало привычным. Он привык к ней, как к части своей жизни, как к обязательству. Но чего-то не хватало. Он не мог понять, чего именно.

– Я нашёл другую, – сказал он, как будто не мог сдержать признание.

Её глаза не удивились. Она уже всё понимала.

– Конечно, ты нашёл любовницу, – сказала она. – Потому что любовница – это эмоция. Это что-то новенькое, неведомое. Ты снова становишься для неё тем самым завоевателем, тем, кто хочет её удивить, кто восхищается её каждым жестом. Ты ищешь страсть, потому что тебе не хватает того, что было раньше. И ты забываешь, что женщина, с которой ты был в отношениях долгое время, не может оставаться той, кто будоражит твоё воображение постоянно. Она становится частью твоего быта, но не меньше её любви.

– Но я всё ещё люблю тебя, – сказал он слабо, понимая, что это уже не то чувство, что было раньше.

– Ты не понимаешь, – ответила она, – ты любишь идею меня. Ты любишь женщину, которая когда-то была загадкой, которую ты пытался понять, завоевать. Но ты перестал меня видеть, ты перестал чувствовать.

– Что мне теперь делать? – спросил он, усталый и сбитый с толку.

– Научись любить каждый момент, – сказала она тихо. – Цени, что у тебя есть сейчас, потому что в любой момент всё может измениться.

Молчание. И он, и она понимали, что многое уже невозможно вернуть.

– Ты знаешь, что мне нужно? – сказала она вдруг. – Мне нужно снова стать женщиной, а не функцией. Мне нужно снова почувствовать, что я интересна, что меня хотят, что я – не просто кто-то, кто выполняет роль в твоей жизни. Мне нужно снова стать твоей загадкой. Твоей любимой женщиной.

И он понял, что это и есть тот момент, когда любовь умирает.

Почему любовницу боготворят, а жену – нет?

Потому что любовница – это эмоция, а жена – это быт.

Глава 2

Она просыпается с его именем на губах. Каждый день начинается одинаково: короткий момент счастья, когда в памяти ещё звучит его голос, а потом – осознание. Осознание того, что он не рядом. Что он не принадлежит ей.

Она поднимается с кровати, включает телефон, открывает мессенджер. Ничего. Ещё слишком рано. Он, наверное, с ней. С той, кого называют его женой. Может быть, он пьёт утренний кофе, слушает, как кто-то спрашивает его, какую рубашку надеть, а может, у них общий завтрак. Она не должна думать об этом, но мысли сами приходят, изматывают, впиваются в сердце, заставляют чувствовать себя чужой.

Сегодня он сможет? Или нет?

Она живёт в этом ожидании. Вечный вопрос: получится или не получится? Он не обещает, не даёт гарантий. Только говорит: «Я постараюсь».

И этот ответ – всё, что у неё есть.

Она ловит себя на том, что целый день живёт в режиме «ожидания». Телефон всегда рядом. Каждый раз, когда он вибрирует, её сердце вздрагивает. Надежда. Страх. Разочарование. «Нет, не он».

Часы тянутся бесконечно. Она пытается работать, пытается жить своей жизнью, но в каждом её действии – подспудная тревога: успеет ли он? найдёт ли он время? не отменит ли в последний момент?

И вот долгожданное сообщение:

– Буду. В 18:40. У нас два часа.

Она кидается в ванную, торопливо надевает платье, которое он любит. Сердце колотится. Она снова оживает. Эти два часа – как глоток воздуха после долгого погружения в темноту. Она едет на встречу, зная, что увидит его, что почувствует его руки, что хоть ненадолго, но он будет только её.

Они встречаются. Жадный поцелуй, крепкие объятия. Им нельзя тратить время на разговоры, на долгие взгляды – его слишком мало. Они должны спешить, потому что стрелки часов беспощадны.

И вот он снова уходит.

Она остаётся одна. Запах его кожи ещё витает в воздухе, простыни хранят тепло его тела, но его уже нет. И будет ли снова – неизвестно.

Она снова ждёт.

Годами.

Потому что, как бы тяжело ей ни было, он – её наркотик. И отказаться от него – значит отказаться от самого смысла жизни.

Он устал.

Каждый день одно и то же. Просыпается утром, поворачивает голову и видит рядом ту, которая давно стала привычкой. Не раздражением, не радостью – просто частью фона, как кровать, как запах кофе на кухне, как звук воды в душе. Он не может её бросить. Да и как? Они вместе слишком долго, у них дети, дом, общее прошлое, быт. Если он уйдёт, он разрушит всё.

Но внутри – пустота.

Он идёт в ванную, смотрит на себя в зеркало. Серые тени под глазами, напряжённый взгляд. Каждый день он играет роль. Он заботливый, внимательный, он приносит домой деньги, слушает разговоры за ужином, кивает, вставляет нужные слова. Но внутри него живёт другой мужчина – тот, который рвётся к ней.

Он думает о ней каждую минуту.

Как она проснулась сегодня? Что она делает? Смотрит ли в телефон, ждёт ли его сообщения? Она ждёт. Он знает. Она тоже устала. Но она не говорит об этом – никогда. Потому что знает: у него нет решения. Он не может её выбрать. Он может только красть мгновения.

Весь день он живёт с этим трепетом. Тихой, нестерпимой болью. Он хочет услышать её голос, хочет видеть её лицо, хочет прижаться к ней, забыться хотя бы на секунду. Но он не может написать первым. Слишком опасно.

Они общаются намёками, осторожными словами, короткими фразами. Иногда – холодно, отстранённо. Он злится. Он хочет больше. Но знает: дать больше не может. Вечером он садится в кресло, берёт бокал виски. Медленно пьёт, чувствуя, как тепло растекается по телу, приглушая боль. Он должен уснуть. Без алкоголя это невозможно.

Но даже ночью, даже в пьяном забытье, он видит её.

И когда приходит долгожданный момент – свободное окно в расписании жизни, – он собирает себя по кусочкам и бежит к ней.

Встреча. Поцелуй. Объятия. Два часа, наполненные страстью и мучением.

А потом снова темнота.

Снова ожидание.

Глава 3

Женщина может быть одна. Но бывает одиночество разное.

Бывает одиночество осознанное – когда она выбирает быть одной. И тогда вокруг нее словно образуется прозрачная стена, недоступная для чужих взглядов. А бывает одиночество раненое – когда она только что вышла из отношений, потеряла близость, и внутри нее зияет пустота.