– Ну что? Соснул чуток?
Любит вот он свои затейливые вопросики!
– А?
– Поспал хоть немного, говорю?
– Ага…
Я посмотрел на часы. Было десять минут пятого.
– Подъезжаем, что ли?
– Да… Кофе будешь? Я на твою долю купил.
– Где купил? – удивился я.
Чтобы пойти в тамбур к автоматам, Ганину нужно было перелезть через мои колени, что сделать в условиях наших, мягко выражаясь, сверхкомпактных вагонов невозможно.
– Да Дракула твоя ушастая опять приходила.
– Почему моя?
И как это я ее проглядел – вернее, проспал? Больше теперь ее не увижу.
– А чья же еще? Я же видел, как ты на нее пялился.
– Наблюдательный ты мой… Чего там еще набраузил?
– Да скачал программку одну «гифовские» файлы анимировать. Отличная программка! И главное – халявная.
«Халявная» – значит, бесплатная, это я давно усвоил, но остальной текст был моему проницательному уму недоступен.
– Что делать?
– Тебе правда интересно или ты из вежливости спрашиваешь?
– М-м-м… Ладно, я изменю формулировку: как ты обычно спрашиваешь, для евреев это хорошо?
– Нет, для тебя эта вещь совершенно бесполезна.
– Тогда не объясняй. Давай лучше собираться.
За окнами пошел традиционный для этих забытых всеми синтоистскими, буддистскими и прочими нашими и чужими богами краев пейзаж. С левой стороны до самого горизонта простирались мраморные зеленые луга, залитые сильно разбавленным молоком тумана, за которым с большим трудом можно было различить разбросанные повсюду клубочки безропотных белых овечек, поджидающих своих охотников. С правой мерцал золотисто-розовый океан с редкими шалашиками рыбацких судов.
Кусиро – последний оплот цивилизации по дороге к Немуро. Путешественник, которому втемяшилась в голову идея о том, что, если он не посетит Немуро, его жизнь будет прожита зря, здесь еще может передумать. Здесь есть и аэропорт, и морской вокзал, с которого отправляются паромы в Токио, так что можно плюнуть на этот Немуро и на самолете вернуться в Саппоро или же загрузиться на белый пароход и отправиться покорять столицу. Тот, кто этой возможностью воспользоваться не решается, отрезает себе последние пути к отступлению, ибо в Немуро аэропорта нет (ближайший аэропортик Накасибецу в часе езды на машине), а из порта, благо он рыбный, уплыть можно только на Курилы, если, конечно, есть такое желание у вас или у курильских «братишек» – за ящик пива, а иногда и просто за русское «спасибо». Поэтому в Кусиро я всегда испытываю двойственные чувства камикадзе. С одной стороны, чувствуешь себя героем, бесстрашно переступающим границу между пространством открытых возможностей и клаустрофобным миром, этих возможностей лишенным. С другой – именно здесь становится бесконечно жалко себя. Нет, вся прожитая жизнь перед глазами не пробегает. Это у Ганина в России сорокапятилетние мужики считаются безнадежными стариками, а у нас в Японии мы с ним еще очень даже ничего.
Во рту после пива и казенного ужина было мерзко, но лезть за несессером в баул и идти в туалет чистить зубы не хотелось, так что ганинский кофе был как нельзя кстати. Я открыл теплую банку, сделал несколько глотков, но привычного прилива сил не ощутил. Той дозы кофеина, которая содержится в этом консервированном напитке, мне явно недостаточно. Но привередничать в поезде, сбавившем ход перед Кусиро, было глупо. Надо только не забыть отдать Ганину двести йен или, поскольку заранее известно, что он от них откажется, купить ему на станции «ответную» баночку. Только бы не забыть, а то вот забыл же я проснуться пораньше…
