Растаяли меж звёздами заботы.
А утром человечку на работу.
В неё уже не в первый раз влюблённый,
уходит он с балкона обновлённый.
И думами полны о том же точно
другие человечки этой ночью.
И кто-то вывод сделает несложный:
быть одиноким – просто невозможно!..
В глухомани под Норильском
В снегах колючих протоптали путь неблизкий,
судьба незрячая с конвоем нас вела.
И вот осели в глухомани, под Норильском,
и нету света с неба, в душах нет тепла.
У всех от прошлого – нескладные осколки,
плюс к ним – баланда, нары, вышки и штыки.
И мы теперь живём, как северные волки,
и то и дело скалим злобные клыки.
А дома – жёны, дети, матери страдают
в тисках печальных бесконечного поста.
Рубли добытые – как снег апрельский тают,
в глазах навеки поселилась пустота.
Навряд ли явится на Божий свет мессия,
чтоб от Москвы пройти до дальнего села.
В полярной ночи утонула вся Россия,
как будто в небе солнца нет, и нет тепла.
Сейчас бы водки двести грамм, а лучше – виски,
чтоб ненадолго приукрасить серый век!..
Но мы… застряли в глухомани, под Норильском,
и лучший наш напиток – горький белый снег.
В городе жара
Летний полдень, и от зноя изнывающий народ,
в камень города безжалостно закованный,
то к мороженому рвётся, то водичку жадно пьёт,
грустно в тень ползёт почти организованно.
Кто по улицам болтается, как мы, средь бела дня?..
Если день – не выходной, – обычный, будничный.
Чем-то граждане вокруг слегка похожи на меня,
проходящего неспешно мимо булочной.
Отпуск близится к финалу. Лишь четыре светлых дня,
и работа, бесконечно надоевшая,
окружив забором, вновь потянет жилы из меня,
каторжанином дразня, не насмерть вешая.
Инженер, не попрошайка, но осадочек в душе:
жаль, что этим ремеслом всё дело кончится.
Нелюбимая работа, гроб на пятом этаже.
Не завидую другим, хотя и хочется.
Оглянусь по сторонам: вон там – полтонны толстяка,
тут вопросы задаёт спина сутулая.
Люди бродят по жаре. Почти у всех, наверняка,
о своём житье такие ж мысли снулые.
У киоска овощного выгружается «десант» –
поредевшие запасы пополняются.
Носит ящики с томатами парнишка-азиат
в майке с надписью «Всё только начинается!..»
В знак отличной погоды
А помнишь: с тобою нам было так сладко!..
Всегда перед сном мы тепло обнимались.
Дышала мне в грудь. И горел прикроватный
неяркий светильник, снимая усталость.
Теперь всё не так, будто мы охладели
друг к другу, и нас вдруг осыпало градом.
Лежим, как чужие, в холодной постели, –
хотя, как и прежде, – мы вместе и рядом.
Прощу, если чувства твои изменились,
и в страсти бокал дьявол влил дёгтя ложку.
Пусть так. Окажи, мне, уставшему, милость –
как прежде, клади на меня нежно ножку!..
Чтоб знал я: ты так же добра и послушна.
Ты – тот же волшебный небесный подарок.
Не рань невниманьем влюблённую душу, –
не стану до времени – грубым и старым!..
Когда нам с тобой улыбались рассветы, –
другим ухмылялись злорадно закаты.
Не верили мы в расставанья приметы
и счастье гребли самой жадной лопатой.
Считали абсурдом любые невзгоды,
всегда целовались легко на дорожку…
Пусть в знак нашей прежней семейной погоды –
твоя мне на бёдра уляжется ножка!..
В окопе
Что такое происходит, кто-то знает?..
Позади родной отчизны рубежи:
третий месяц, огрызаясь, отступаем,
а порою – без оглядки мы бежим!..
А три дня назад – и глаз поднять не смели,
покидая погрустневшее село:
с осужденьем старики на нас смотрели, –
стыдно было, даже скулы мне свело!..
Дайте время, люди, будет всё иначе!..
