Зачем такой сложный маршрут? – Во-первых, у читателя создается представление о срединном положении Русской земли, которая лежит на перекрестье всех путей Европы. Во-вторых, и это особенно важно, апостол на своем пути останавливается там, где впоследствии возникнет Киев, благословляет это место и предсказывает, что тут будет великий город. Таким способом исподволь читателю внушается мысль о Божественном промысле, поставившем Киев над всеми остальными славянскими городами и княжествами.
Трудно воспринимается информация с географическими названиями, тяжело представить этот маршрут. Может, есть возможность его проиллюстрировать?
Интересным средством суггестии (внушаемость -авт.) в начальных разделах летописи является использование мотива «трех братьев». Этот мотив восходит к самым глубоким слоям архаического мышления. В начальных разделах Повести он применяется трижды, что дополнительно усиливает его суггестивный потенциал.
Первые упоминаемые три брата – сыновья библейского Ноя: Сим, Хам и Иафет, – разделившие между собой землю.
Вторые три брата – Кий, Щек и Хорив, основавшие Киев.
Третьи три брата – Рюрик, Трувор и Синеус, роль которых в русской истории связана с установлением княжеской власти, то есть начатков государственного устройства.
Путем троекратного введения этого мотива маркируются (отмечаются) наиболее важные, с точки зрения книжника, моменты русской истории: разделение земли, основание Киева и начало княжения. Опять неявно, однако настойчиво, подчеркивается роль Киева для судеб русской земли. Следует заметить, что имеются и другие подобные скрытые маркеры. Так, первым русским князем был Рюрик. Однако в летописи «русским князем» среди варяжской династии впервые называется Олег (запись под 852 г.). Почему? Да потому, что Рюрик княжил в Новгороде, а Олег – в Киеве. Геополитические акценты расставлены летописцем совершенно недвусмысленно: Киев для него – главный город.
Далее, привлекает внимание известный эпизод расправы Ольги с древлянами. В основе этого эпизода легко узнается фольклорная образность, восходящая к сказочному жанру. Особенно характерен образ самой Ольги – главного действующего лица. При анализе фрагмента ее нередко сопоставляют с Бабой Ягой: на том основании, что она проявляет последовательную изобретательную жестокость в отмщении (троекратном, что существенно для архаического сознания), и притом перед смертью отправляет своих врагов помыться в бане. Но более важен другой прототип Ольги: образ мудрой жены (мудрой девы). Этот образ инвариантен (постоянен -авт.) для целого ряда волшебных сказок, где мудрая жена выступает в функции либо самого героя, либо волшебного помощника героя.
Здесь существенно то, что Ольга проявляет остроту ума, достигая своей цели, то есть мести. С названным фрагментом сопоставим другой: фрагмент сватовства к Ольге царя Константина. Ольга, не желая идти замуж за Константина, просит его крестить ее (а крещение было уже готовым ее намерением). После крещения Ольга отказывается от брака, мотивируя это тем, что по христианским законам брак с крестницей недопустим. «Перехитрила ты меня, Ольга», – соглашается Константин, тем самым признавая остроту ума Ольги, ее мудрость. Эти два эпизода легко сопоставимы, так как в обоих случаях на первый план выводится одно и то же качество героини: мудрость.
Для идеологии Повести
