— Я тоже думал, что нет моей жены в этом мире. И вот вчера ты её сам привел в тронный зал. Живой и здоровой. Цветущей. Вполне довольной своей жизнью. Теперь думаю только о том, а тех ли я винил в своих бедах? И так ли были неправы те, кто пытался рассказать мне настоящую правду. Нет веры людям… Враги стали друзьями, а друзья — врагами. Любимая женщина — убийцей.
Ролад замер, удивлённо округлив глаза. Он догадался, о ком я говорю. Но верить в это не хотел.
— Это не будет обычной свадьбой. Всего лишь верну себе своё.
— И зачем она тебе? Тем более её голова должна торчать на одном из кольев.
— Я тоже так думал. Только… — поморщился от колющего ощущения в груди. — Ролад, казнь состоится в полдень. А мальчишку прибереги. Дай всем отдыху с неделю и готовься.
— К чему? К свадьбе?
— Нет, к очередному свадебному подарку. Очень уж я хочу подарить леди Леоне то, что ей очень дорого.
— Свою руку и сердце? — шутка Ролада пришлась не к месту.
— Это было бы так, люби она меня. Так что рука будет моей, а вот сердце… — злобно скривился и выдохнул. — Ролад, я надеюсь на тебя. Голова и сердце короля Моргвата должны быть в Фаресе к свадьбе. Привезешь ты их отдельно от тела или нет — не имеет значения. И ещё…
— Да, мессир?
Солнце взошло, и Ролад вновь стал моей правой рукой, отодвинув дружбу в сторону.
— Никто ничего не должен знать об этом. Не только о разговоре, но и о свадьбе. Никто. Праздник должен выйти на славу! — последние слова прозвучали с издёвкой.
6. Глава шестая. Свадебный подарок
ЛЕОНА
Не мигая смотрела в одну точку. Щёки алели от стыда.
Мне оставили только мою спальню. И только. Мебель, вещи, утварь — почти всё вынесли. Дали только самое необходимое. И сейчас, глядя на эти жалкие крохи, я испытывала жгучий стыд и злость, если не ненависть. Нет, меня не волновали стесненные условия: я и не к такому привыкла. Вся эта лощёная картинка скрывала под собой ужасающую бедность. Бедность мыслей, чувств и желаний. Теперь полотно сорвали, и меня окунули с головой в жизнь настоящую.
Амелия забилась в угол и в ужасе наблюдала за мужчинами, которые выносили последние остатки моей одежды. Я же, потупив взор, сидела на кровати и мяла тяжёлое покрывало. Царапала его, пытаясь собраться с силами.
В полдень на площади было многолюдно. Но меня на место казни не пустили. Бледная Амелия плакала, содрогаясь от каждого стука топора. Молча считала, прислушиваясь к гулкому шуму.
Семь. Казнили семерых, а должны были больше. Радостная мысль о том, что я всё же выторговала жизнь Карлу, заметно меня приободрила. Настолько, что взяв надушенный платок и прижав его к носу, вялой, неуверенной походкой направилась к полукруглому балкону. Вышла на свежий воздух и посмотрела вниз. Площадь была как на ладони. Багровые пятна вызвали приступ дурноты. Судорожно дыша ртом, с омерзением и отвращением смотрела на отрубленные головы: головы Карла я не нашла.
С ужасом посмотрела в сторону плахи: нет, больше никого нет.
Невообразимая лёгкость в теле сыграла со мной злую шутку. Сделав пару шагов, едва не рухнула. Амелия успела подскочить и подхватить меня.
Неужели удалось? Теперь я могу просить Руди держать в тайне мой секрет…
Словно кто-то услышал мои мысли, потому что в следующий момент, вместе со ставшей привычной охраной, в комнату занеслась Руди. В простом чёрном платье, неимоверно худая, с измождённым лицом. Она кричала и визжала, проклиная всё вокруг. Молотя своими слабыми кулачками не пускающих её мужчин, изредка переходила на звериные вопли.
