Это последнее, что слышал Паша. От ударов у него звенело в ушах, а вокруг всё плыло. Он почувствовал лишь, как его подняли холодные, как у покойника, руки, и сознание предательски покинуло его.
Елена лежала под грудой тяжелых, вонючих одеял и старалась не шевелиться, её воротило от запаха тухлятины и плесени. Она слышала крики Паши и едва сдерживала душащие её слёзы. Елена прислушивалась к ним, молясь о том, что он ещё жив. И тут его крик смолк. Её начало колотить от проступившего холодного пота. Они с криками копошились, топали, она лежала, задержав дыхание.
– Тут больше никого нет!
– Куда она могла деться! – доносилось донеё, и она почувствовала, что кто-то поднимает одеяла.
– Брось! Не теряй времени! Это ж просто куча одеял, тупица, – прокричал чей-то голос.
– Берите его, уходим, – произнёс низкий, властный голос.
Она слушала, как они, громко крича и топая, уходят из их убежища, она надеялась услышать голос Паши среди криков.
Всё утихло, но Елена не решалась выползти из груды одеял и ещё какое-то время, притаившись, лежала.
Она про себя досчитала до ста и, прислушавшись к тишине, сдвинула одеяла ногами и выползла из ямы. Елена вспоминал, что где-то видела торчащий из доски, гвоздь, она нашла его глазами и поползла к нему, в её колени больно впивались мелкие камни. Наконец, Елена достигла цели, она повернулась спиной к гвоздю и начала интенсивно тереть об него связывающую руки ткань. Ткань начала поддаваться, и Елена с силой разжала руки.
Рвотная волна тут же настигла её и вырвалась вонючей смесью, от которой её затошнило сильнее. Елена отползла подальше от кучи и двинулась к открытому люку, из которого тянуло прохладной свежестью. Она вдохнула, и тошнота отошла от горла.
– Елена, – раздался тихий голос по подвалу. Она в панике оглянулась, никого не было.
– Елена, – по коже побежали мурашки, она начала тереть виски руками и повторять:
– Мне кажется. Этого нет.
– Елена, иди к Директору, мы обе знаем, что правильно. Он примет тебя обратно.
– Нет, я никогда не была с ним заодно. Я хочу домой, меня там ждёт Паша.
Раздался каркающих смех, он эхом разнёсся по подвалу.
– Нет. Нет. Нет, – повторяя одно и тоже, Елена выбралась из подвала, сунула горсть листвы в рот и с силой сжала зубы. Она пыталась вспомнить, что последнее с ней происходило, и вновь вернуться в реальность.
– Елена, – раздался голос.
Она помотала головой, вспоминая черты Паши, теплый взгляд его карих глаз, его голос. Елена представляла себя под кипой одеял и вспоминала разговоры напавших.
– Мне надо к Паше, – широко распахнув глаза, сказала она. Елена встала и выплюнула изо рта листья, голос утих.
Подвал находился недалеко от высокого кирпичного забора, который опоясывал всю территория психиатрической больницы. Она, вглядываясь в темноту, шла, шурша опавшими листьями, ей начинало казаться, что это игры её сознания и что ничего не произошло, и все по-прежнему, и она неспешно прогуливается осенним вечером. Елена остановилась, помотала головой, снова приводя мысли в порядок.
– Паша, – она закрыла глаза, успокоилась и продолжила путь.
Виднелся главный корпус, по обе стороны от него стояли ещё два. Ей нужно было попасть в главный корпус. Она сменила неспешный шаг на бег. Легкий ветер осторожно обдувал её руки, и Елена задрожала от холода. Она пробегала мимо кустов, в которых что-то шуршало и рычало. Елена резко остановилась и пригляделась к месту, откуда исходил звук. Из кустов вышла темная небольшая тень.
