Вспоминается, что в те далекие школьные годы я очень любила ходить зимой в валенках и всегда ждала зимой сильных морозов, чтобы пойти в них в школу вместо ботинок со шнурками. Галош я не любила, помню их клали в специально сшитые мешки и оставляли в школе на вешалке. Потом мне подшили валенки войлочной подошвой с резиновым непромокаемым покрытием. В таких валенках можно было ходить даже по мокрым тротуарам во время оттепелей. Как же много в Москве было сапожных мастерских, где по многу раз чинили старую обувь. Конечно, зимой всегда мечтали, чтобы мороз был ниже 25° С, и тогда занятия отменялись, к всеобщему восторгу, даже в старших классах, и можно было целый день гулять во дворе.
Вся наша семья очень любила Малую Бронную и Патриаршие пруды. Весной всегда наслаждались запахом цветущих старых лип. Особенно ароматными были липы, растущие на аллее бульвара вдоль Малой Бронной. Зимой, когда пруд замерзал, его оборудовали под каток и после войны построили помпезную раздевалку. Она и сейчас там стоит. Мы с подружками из класса часто ходили на каток. У всех были гаги и только Валя Вязнер щеголяла в норвегах и каталась лучше всех. Я каталась совсем неважно. На катке всегда играла музыка, и вечером каток закрывали под песню, которую исполнял Леонид Утесов со своей дочерья Эдит: «Дорогие москвичи, доброй ночи, доброй Вам ночи, вспоминайте нас». В самом центре Москвы это было спокойное место для прогулок мам с колясками и всех детей, живших в окружающих Патриаршие пруды домах. Наша маленькая дочка Оля с няней, а по выходным со мной, проводила там несколько часов в день, начала ходить, когда ей еще и года не было. Лёня, её папа, гулять с ней стеснялся из-за её хулиганского поведения. Уехали мы с Малой Бронной в 1964 году и с тех пор уже редко туда попадали. Каждый раз она менялась. Становилась чужой и какой-то официальной. Массивный памятник И. А. Крылову не придавал никакого уюта детской площадке. Я уже не говорю о том впечатлении, когда мы увидели Малую Бронную, как совсем незнакомую улицу и Патриаршие пруды в последний наш приезд в Москву в 2010 году. Но наш любимый старый, такой уже чужой дом стоял на прежнем месте, как неприступная крепость.
