Что у нас тут по "Ойкону"?
На первый взгляд, всё было чисто. Семь вахтовых смен.
Первые пять — ни одного нарекания. Ни одного случая производственных травм, смертей. Работа выполнена в полном объёме.
Шестая вахта... Рабочие пробурили скважины вглубь планеты и установили отопительные станции, кислородные баки с водорослями, фильтра.
Я замерла на одной из строк отчёта.
"Обнаружено плотное скопление неясной этиологии на глубине двадцать метров от поверхности станции"
Что? Что за скопление? Чего? Что это вообще такое? Но самое странное, что дальше отчёт будто стёрт. А это предложение вроде и не заметили.
Это озадачило.
Седьмая вахта вернулась в срок. Отписки о завершении наземных работ они предоставили. За период, проведённый рабочими на станции, зарегистрированы три несчастных случая. Хм... Все три эпизода на глубине в отопительных подстанциях.
И опять что-то неясное. Ни причин травм, ни степень их тяжести, ни медицинских отчётов. Ничего! Что там у них приключилось? Разом они там пострадали или поодиночке? Летальные исходы или нет?
Чудесато.
Я полезла дальше. Вскрыла отчёты, присланные с "Ойкона" за последние полгода. Всё нормально. Всё протекало в штатном режиме. Проводилась повторная геологическая разведка. Обнаружили запасы ценных металлов, минералов...
Весьма богатая планета. Но это я и так знала, иначе не тратила бы наша корпорация столько сил на её заселение.
Осмий, скандий, рений, платина, иридий...
Да эта планета была напичкана редчайшими металлами.
И всё же...
Откинувшись на спинку кресла, обхватила руками голову. Мигрень била по вискам. Мучительная боль опоясывала черепную коробку и отдавала в затылок. Отдохнуть бы. Но увы. Даже сейчас мой мозг лихорадочно работал и не желал сдаваться.
— Да хватит! — взмолилась я.
Схема в моей голове медленно растаяла, проясняя зрение.
Моргнув несколько раз, прослезилась. Перед глазами бегали чёрные мурашки раздражая.
Боль усиливалась.
Открыв ящик стола, нащупала рукой баночку с пилюлями. Обезболивающее. Только в нём моё спасение.
На экране, вмонтированном в стол, сработал сигнал внешнего вызова. Поморщившись, я мельком взглянула на аватару нарушителя моего спокойствия и вывела видеозвонок на вертикальный трёхмерный экран. Всё равно это надолго.
Мелькнули кривые полоски соединения, изображение пару раз моргнуло и зафиксировалось.
Передо мной, развалившись в стареньком бордовом велюровом кресле, восседал молодой чернокожий мужчина дотошной наружности. Нет внешности он был привлекательной, атлетически сложен, короткая модная стрижка, но наружность всё же дотошная.
Мой личный психотерапевт, приветливо улыбнулся, и расстегнул манжеты строгой белой рубашки.
Хлопнув ладонью по зелёной сенсорной кнопке громкости, снова откинулась на спинку своего строгого чёрного кресла.
— Давайте уже, — махнула рукой вместо «здравствуйте и вам не хворать», — слушаю.
— Лидия, вы преотвратительно выглядите! Мешки под глазами, серая кожа, кровеносные сосуды в склерах лопнули, — мой нежданный собеседник рассыпался в комплементах. — Просто загляденье. Словно передо мной оживший покойник двухдневной свежести.
— Спасибо, доктор Дигри, вы милы, впрочем, как всегда, — я кивнула, соглашаясь со всеми его словами.
Ну разве что чувствовала я себя как трёхдневный трупочок-с, но сути дела это не меняло.
— Наверное, вы догадываетесь, по какому вопросу я связываюсь с вами, — доктор поиграл бровями.
