– Извините, Этери Авессаломовна, – проговорил запыхавшийся охранник. – Проскочила мимо меня, пока мы фотографа выпроваживали.
– Ничего, вы не виноваты, – простила Этери и повернулась к соседке: – Я вас слушаю, Жанна Федоровна. Только поскорее, меня человек ждет.
– Так больше продолжаться не может! – выпалила Жанна Федоровна. – От вас одно беспокойство. То муж вас бьет, то вот теперь пожар, журналисты понаехали, не поселок, а проходной двор!
– И что вы предлагаете? – холодно спросила Этери.
– Мы соберем собрание и поставим вопрос о выселении, – авторитетно заявила Жанна Федоровна.
– А-а… Ну-ну, – с напускным спокойствием протянула Этери, хотя внутри у нее вот-вот грозила лопнуть натянутая струна. – Что ж, собирайте собрание. – Она нарочно подчеркнула голосом тавтологию. – Только не забудьте, что это частное владение. И не стоит одного прощелыгу называть «журналистами».
– Одного… – Слово «прощелыга» явно оказалось не по зубам Жанне Федоровне. – Да вы поглядите, что у вас за воротами творится! С телевидения приехали! Уже просились на наш участок, чтоб оттуда снимать!
– Ну пойдите дайте им интервью, – все так же вежливо предложила Этери, чувствуя, как в душе закипает бесшабашное веселье. – Жанна Федоровна, мы с вами до сих пор жили вполне мирно…
– Да, пока вы с мужем не разводились, – огрызнулась Жанна Федоровна.
– Но если не хотите по-хорошему, – плавно продолжила Этери, – я могу выйти к журналистам и рассказать, что это ваш муж поставлял ГИБДД муляжи вместо камер наблюдения.
Владимир Андрианович Кригер был всего лишь пожарным инспектором, но, как ни назови, в душе он был следователем. Он весь подобрался при этих словах Этери и стал похож на гончую, почуявшую лисицу. Жанна Федоровна заметила, как он насторожился, повернулась, взмахнув полами элегантной короткой дубленки, и двинулась обратным ходом к воротам.
– Проводите ее, Игорь, – распорядилась Этери. – Больше никого не впускать. Возвращайтесь в дом и Аслану скажите, чтоб не маячил у ворот. Отбой. Хватит с нас приключений на сегодня. Пожарные уехали?
– Так точно.
– Отключите, пожалуй, домофон, а то журналюги трезвонить начнут.
– Есть, – браво отозвался Игорь.
Этери и Кригер вместе прошли к гостевому коттеджу.
– Извините, вы точно знаете… насчет муляжей? – поинтересовался Кригер.
Этери на ходу стащила с головы надоевший платок-тюрбан. Все равно он ни черта не маскировал.
– Вы же видели, как она побежала? Конечно, ее муж действовал не один, это была большая афера…
– Но дело быстро замяли, – вставил Кригер.
– Да, потому что замешаны влиятельные лица. Решили спустить на тормозах, а то полетело бы много голов. И все они живут здесь, – добавила Этери. – Вы не знали? – спросила она, перехватив его удивленный взгляд. – Это легенда – будто на Рублевке живут бизнесмены. На Рублевке живут в основном чиновники.
– Честно говоря, я здесь в первый раз, – признался Кригер. – Здесь пожаров не бывает. Но ваш муж был бизнесменом, – уточнил он.
– Почему «был»? Он и сейчас бизнесмен. Только он мне больше не муж.
Они добрались до гостевого домика, тоже представлявшего собой внушительное строение, и вошли внутрь.
Практически весь первый этаж гостевого дома занимала так называемая «жилая комната»: загибающаяся под прямым углом комбинация гостиной и столовой со встроенной кухней. Именно эту столовую-гостиную Катя Лобанова в прошлом году по просьбе Этери оформила шторами вишневого бархата и ситцевыми чехлами на диванах и креслах, бордовыми в цветочек. Стены были оклеены фактурными обоями, напоминающими джутовую мешковину, светильники стилизованы под керосиновые лампы, кухонная секция отделана натуральной древесиной золотистого цвета. Получилось веселое и уютное помещение в стиле «кантри».
