В плену огня 2 - страница 9

− Я забираю невесту к себе домой.

Это я уже застывшим от шока тёте и приёмной матери сообщил. Последняя так вообще замерла с открытым ртом, затравлено глядя на меня, будто я сам дьявол из преисподней и ей нечего мне противопоставить. Будто не её ребёнка забирают.

− С этого дня Ксания будет жить у меня! – припечатал, выдавая только что придуманное. – Даже до свадьбы. Плевать на мнение соседей и прочих. Завтра можете прийти проведать её, а я вызову семейного врача, и он сделает всё необходимое.

Прерывистое дыхание и пылающий лоб моей красавицы убеждают в том, что с доктором нужно поторопиться.

Так же решительно, как вошёл, я вынес бесчувственную Ксани из дома не встретив сопротивления. Уместил невесту на переднем сиденье. Растерянные родственницы только переглядывались. Стефания подскочила в последний момент: впихнула мне тёплое покрывало, чтобы укрыть им Ксанию и снова скрылась в доме. У меня тряслись руки, когда я пристёгивал девушку и заводил машину, отъезжая от притихшего жилища. Итак, задача номер два: доктор. Вызвал его ещё в пути. А затем столкнулся с такими же растерянными и потрясёнными взглядами в собственном особняке. Айдана, бабушка, Натан – они все ждали моего возвращения. И даже любопытная мать Селивана пожертвовала нахождением в кровати; посапывала на диване в холле с повязкой на глазах, номинально присутствуя.

− Горячего чая. Быстро! – скомандовал я, не обращая внимания ни на чьё потрясение и на ставшее зверским лицо Натана. Ксанию неплохо бы согреть изнутри.

Почти бегом взбежал по лестнице и положил девушку на свою кровать. Угу. Не стал заморачиваться с выбором комнаты. Я давно уже не мальчик, так что мне всё равно, как отреагируют домашние. Но мне даже слова никто не сказал.

Врач прибыл быстро и наравне с моими родными с удивлением выслушал историю о такси. Они столкнулись в нашем суматошном городе, отсюда у больной синяки и царапины, хотя наличие переохлаждения и жара это никак не объясняло. Я не стал выдумывать что-то своё, поддержав легенду Ксании, и сделал это специально. Айдана и бабушка испуганно охали, слушая меня, проснувшаяся мама Селивана с сомнением кривила губы, а НК с презрением смотрел мне в глаза, не веря ни единому слову. Терзающее чувство вины не даёт мне покоя. Вру я плохо, наверняка в рассказе полно огрехов, но больше всего на свете я хочу, чтобы с Ксанией всё стало в порядке.

В итоге врач списал недомогание и температуру больной на нервное перевозбуждение (НК скрипнул зубами), переохлаждение – на ночное время, вколол лекарство со снотворным, отчего впечатлительные женщины отвернулись, и удалился. Напоследок выдал лечебную мазь для ушибов и ссадин, упомянув, что ей можем воспользоваться и мы с Натаном. А также обрадовал, заверив всех, что к утру с Ксанией всё будет в порядке, а через сутки она поправится полностью. Пока же ей нужен долгий сон и покой.

− Я лягу в гостевой, сестра, − сообщил я своим, когда волнение улеглось и доктор уехал. – Не будем тревожить Ксанию.

Со мной согласились, все разошлись по комнатам, и особняк затих. А мне не спится. Катастрофически неудобно в непривычной постели, но дело даже не в этом. Я то ворочаюсь с боку на бок, то метаюсь от стены к стене по гостевой комнате, вспоминая случившееся на пустыре. Стыдно ли мне за то, что произошло? Да. И нет. Безусловно, терзают угрызения совести за последствия. Я поддался эмоциям, бросил Ксанию одну, чем подверг её опасности, но вот за то, что случилось ранее, мне не стыдно ничуть. Была бы возможность, повторил бы наши жаркие поцелуи и ласки. В руках немедленно о́жило ощущение мягкой девичьей груди, идеально подходящей моим ладоням. Возможно, нужно ругать меня за домогательства и наглость, но я эгоист. Мужчина до мозга костей. Не вижу смысла в сопротивлении собственной природе, даже если я рву платья и после каждого поцелуя с Ксанией мне хочется взвыть и мчаться в холодный душ. Всегда брал то, что мне хочется.