Ивэлин пыталась. Она читала истории о чувствах, о трагедиях, где герои отдавали себя целиком, где умирали ради поцелуя, предавали ради прикосновения. Но страницы оставались чужими. Слова – мёртвыми. Они не касались её души.
Каждую ночь она засыпала с надеждой, что проснётся другой. Что почувствует огонь – тот самый, о котором говорил Ксантр и шептал голос Амарии во снах. Но её внутренний мир оставался тихим и… пустым.
Листая сухие страницы, принцесса в который раз убедилась, что выбрана зря. Тяжёлый вдох сорвался с губ, и она захлопнула книгу, не желая читать истории, восхваляющие Любовь и оправдывающие Ненависть.
– Неинтересно? – голос Ксантра заставил Ивэ вздрогнуть и обернуться. – Говорят, дамам нравятся книги про отважных героев и настоящую любовь.
– Какой смысл читать про чью-то любовь? – выдохнула Ивэлин, не скрывая усталости и разочарования. – Это не делает меня ближе к тому, кем вы все хотите, чтобы я стала.
Она не заметила, как пальцы сжались в кулак на колене. Разговоры о чувствах, которые должны вспыхнуть по велению судьбы, раздражали всё больше.
Ксантр стоял в полумраке между двух книжных стеллажей, как всегда – бесшумен, спокоен, почти призрачен. В его взгляде не было ни жалости, ни ожидания – только наблюдение.
– Встань, принцесса, – мягко попросил бог и протянул руку.
Девушка осторожно вложила ладонь и поднялась. От прикосновения к тёплой коже по телу пробежала лёгкая дрожь. Ивэлин собиралась разорвать контакт, но Ксантр притянул её к себе.
– Ты ищешь чувства, как будто они живут в книгах. Но любовь – не строка, и ненависть – не сюжет. Иногда они приходят в касании. Иногда – в предательстве. А иногда… – он опустил взгляд на губы принцессы, – в том, кто тебе не нравится.
Она сглотнула. Грудь поднималась в неровном ритме, сердце стучало слишком громко. Всё внутри подсказывало: это опасно. Слишком близко. Слишком глубоко. Слишком не то, чего она ждала.
– Вы… – прошептала она, но сама не знала, что хотела сказать.
Ксантр едва склонил голову. Его рука обвивала её талию – не сжимающая, но удерживающая.
– Я не твой враг, Ивэлин. И не спаситель. Я – отражение. Ты ищешь чувства? Смотри на них. Смотри в себя.
Он отпустил так же мягко, как и притянул, но даже когда между ними возникло расстояние, тепло от его прикосновения осталось на коже, как метка. Принцесса понимала, что делает бог, но противостоять не могла. Впервые в жизни кто-то не боялся прикоснуться к ней, не боялся гнева короля Рейнграда.
Желание ощутить вкус чужих губ захлестнуло с головой. Пусть на короткий миг, пусть это только ради исполнения долга, но так хочется ненадолго стать живой, настоящей, почувствовать…
– В следующий раз не спрашивай, как найти любовь и ненависть, – сказал он, растворяясь в темноте библиотеки. – Задай себе вопрос: что ты будешь делать, когда они найдут тебя.
Оставив принцессу в одиночестве бороться с колотящимся сердцем, Ксантр ушёл. Ему хотелось проветриться, ненадолго забыть обо всём происходящем, но он не мог.
Ветер на крыше заиграл с его длинными волосами, лаская их своими невидимыми руками. Подойдя ближе к краю крыши, бог закрыл глаза и втянул свежий воздух.
Ксантр опёрся ладонями о каменный край. Впервые за долгое время он столкнулся лицом к лицу со своим страхом – незнанием. И именно сейчас, когда всё трещало по швам, он ощущал слабость.
Амария ушла. Навсегда. Не в сон, не в покой – в пустоту. А вместе с собой она унесла тайну: как божественная сила находит новую оболочку и вбирает силу бога.
