В тени богов. Императоры в мировой истории - страница 2

К благодарностям следует прибавить и извинения. Еще когда я начинал работу над своей прошлой книгой “Навстречу огню. Империя, война и конец царской России”, я чувствовал, что испытываю все более серьезные проблемы со зрением и координацией. Они значительно усугубились в ходе напряженной работы со старыми рукописями и микрофильмами в российских архивах. Вернувшись из архивов, я целый месяц был вообще не в состоянии читать. Впоследствии мне стало лучше, и, работая над этой книгой, я мог читать по шесть часов в день, если соблюдал осторожность. Этого времени едва хватало для создания книги такого объема. Когда я только приступил к работе, Фредерик Паулсен сделал в мой адрес невероятно щедрое пожертвование, чтобы я основал фонд помощи российским историкам (в первую очередь молодым). Для меня было огромной честью руководить этим фондом из Лондонской экономической школы, где я прежде работал, это придало моей жизни дополнительный смысл и повысило ее ценность. Разумеется, однако, из-за этого нагрузка на мои глаза возросла, а времени у меня стало меньше. Опытные ученые тонут в просьбах прочесть рукопись, написать рекомендацию, оценить диссертацию, войти в комиссию по назначениям на должности, дать совет и оказать поддержку. Мне быстро стало ясно, что если я продолжу реагировать на эти просьбы, как раньше, у меня не останется шансов написать эту книгу. В последние шесть лет я продолжал поддерживать бывших студентов и близких коллег и всегда старался помогать в тех случаях, когда без моих знаний действительно было не обойтись, но мне пришлось отклонять гораздо больше просьб, чем хотелось бы.

Одновременно с этим я прошу прощения у многих ученых, труды которых были мне полезны, но имен которых я не упомянул в примечаниях. Эта книга родилась за шесть лет, но в ней подводится итог почти всему, что я изучал, о чем писал и что преподавал за свою практически полувековую карьеру. Если бы я перечислил все работы, на которые опирался, итоговая библиография оказалась бы во много раз длиннее самой книги. В связи с этим я вынужден был указывать лишь источники прямых цитат, а также работы, без упоминания которых меня можно с легкостью обвинить в плагиате. В очень краткий список дополнительного чтения я включил в основном сочинения на английском языке.

Учитывая невероятную сложность выбранной темы, я также предпочел для книги самую простую структуру и решил в своем повествовании по возможности придерживаться хронологического принципа. Без исключений из правила не обошлось. В главе I вводятся темы, которые развиваются в последующих главах. В ней объясняется, в чем состоит работа императора, и перечисляются факторы и качества, которые могут способствовать как успеху, так и провалу императорской власти. Далее в книге эти вопросы рассматриваются на конкретных примерах, что предполагает не только знакомство с характерами людей и династическими традициями, но и понимание того, с какими сложностями сталкивались те или иные императоры, какие ресурсы были им доступны и какие возможности им открывались.

Главы со II по VI посвящены тысячелетиям с момента появления первых империй до краха (Западной) Римской империи и империи Хань в Китае в период между III и V веком н. э. В главах со II по IV я рассматриваю императорские монархии Ближнего Востока и Средиземноморья с древнейших времен до Рима. В главе V рассказывается об империи Маурьев в древней Индии, а в VI – о возникновении и становлении империи в древнем Китае. В западной историографии весь этот период традиционно называется Древностью, или Древним миром. В западном представлении идея о резком переходе от этой эпохи к следующей кажется вполне логичной. После падения Рима в Европе целую тысячу лет практически не было империй, что в результате привело к формированию глубоко укорененной неимперской традиции на западной оконечности Евразии. Об окончании древности в Европе громко возвестило и появление ислама. Гораздо сложнее увидеть резкий переход от империи Хань к империи Тан в Китае. Определяя структуру и периодизацию в этой книге, я главным образом руководствовался соображениями удобства, а не пытался изложить свой план истории.