– Умрет дядя… – заикнулась она.
– Вы сделаетесь обладательницей его деревенской библиотеки.
– Что? – вскочила Маргарита Дмитриевна.
– Такова его единственная, относительно вас, воля, высказанная в завещании, которое я читал несколько раз.
Княжна остолбенела.
– Это злая насмешка! – сквозь зубы прошептала она, и ее глаза загорелись зеленым огнем.
– Похоже на это, особенно сопоставив, что вашей сестре Лидии завещано двести тысяч.
– Ей? – простонала княжна.
– В нашей воле все изменить… – пошептал Гиршфельд.
– Как? – схватила она его за руку.
– Позвольте, не торопитесь, вами еще не приняты мои условия.
– Какие? Говорите! – снова простонала она.
– Я люблю вас! – задыхаясь от страсти, подвинулся он к ней.
Она не отодвинулась.
– За обладание вами, я готов отдать вам себя на всю жизнь – это не фраза. Получая вас, я приобретаю себе полезного союзника и помощника, сохранить которого будет в моих интересах. Для людей, для света княжна Шестова и помощник присяжного поверенного Гиршфельда будут только хорошими знакомыми. К нам, у меня уже составлен план, перейдут все капиталы князя Александр Павловича Шестова. Красавица княжна Шестова поможет мне приобрести капиталы и из других рук по моим указаниям, деля добычу, по-братски, пополам.
– Это значит продавать себя! – в ужасе прошептала она.
– Ничуть! Женщина, продающая себя, разменивается на мелочи и не ценится вовсе. Умная, красивая женщина должна только брать, ничего не отдавая или отдавая очень мало.
– Это как же?
– Я объясню вам это впоследствии, но если вы с предубеждением, то, значит, я в вас ошибся, и нам лучше прекратить этот разговор.
– Продолжайте, продолжайте! – настойчиво повторила она.
– Когда мы достигнем главного – богатства, тогда от нас будет зависеть пойти под венец или нет. Быть может, поделив добычу, мы захотим разойтись, вы или я, мы будем свободны.
– Но средства к достижению этого богатства – преступления? – робко задала она вопрос.
– Вас пугают страшные слова, – усмехнулся он. – Не открытые преступления – не преступления.
– А если откроют?
– Значит, мы глупы и нам поделом.
– Страшно.
– Волков бояться – в лес не ходить. Впрочем, это зависит от вашей воли, вы можете остаться при перспективе читать книги из вашей собственной библиотеки и няньчить детей вашей богатой сестры.
– Я ваша! – порывисто склонилась она к нему.
В его глазах блеснул огонек неудержимой страсти и он заключил ее в свои объятия.
Раздался первый поцелуй.
Он был печатью заключенного договора.
Столетние дубы и вязы «старого парка» были одни немыми свидетелями тайного союза потомка немецкого жида с отпрыском древнего русского княжеского рода.
Прошло несколько дней. Истинный и верный путь, к достижению желанных целей, открытие которого было куплено княжной Маргаритой Дмитриевной такою дорогою ценою при последнем свидании ее с Гиршфельдом в «старом парке», был пока известен ей лишь в общих чертах.
Николай Леопольдович не успел еще посвятить ее в отдельные детали.
Она знала лишь одно, что на этом пути ей не следует смущаться препятствиями, именуемыми на языке «пошляков», как говорил Гиршфельд, совестью, честью, стыдом, правдой, нравственностью, пороком, грехом и преступлением.
Она догадывалась также, что она должна будет вести подпольную борьбу со всем родом князей Шестовых, начиная со старика дяди и кончая, быть может, сестрой и двоюродным братом.
