Подбежали Ерофеев с Мишей и взяли Искру под уздцы.
– Вы хороший наездник, Николай Константинович, я восхищён…
– Благодарю вас, Андрей Сергеевич, но в следующий раз будьте осторожны с хлыстом, особенно если объезжаете норовистых кобылок, – холодно ответил Елагин.
Ерофеев покраснел, он понимал, что неправ, но извиняться не собирался.
– А что вы шептали лошади, не скажете? Я не понял, на каком языке?
– На цыганском.
– Вот как? Вы не цыганского племени? Внешне даже чем-то похожи – глаза больно чёрные.
– Нет, Андрей Сергеевич, я русский, – засмеялся Николай, – просто в детстве я с крестьянскими детьми в ночное ходил, а к костру, бывало, цыгане подсаживались, рассказывали всякое… Один из них меня нескольким словам и обучил…
– Господа, господа, – вмешался в разговор Михаил – он завёл лошадей в конюшню и теперь вернулся, довольно потирая руки, – я принял решение купить всех трёх лошадей, и приглашаю вас отпраздновать мою покупку – поедемте в "Стрельну", я заказал столик…
Николай хотел отказаться – ему не очень нравился Ерофеев, но подумал, что может что-нибудь узнать о Марии, и согласился…
Ресторан "Стрельна" считался более тихим местом, чем, например, "Яр", куда съезжались с ипподрома и счастливчики, которым повезло выиграть большой куш, и неудачники – заливать своё горе из-за проигранных денег. В "Стрельне" столики уютно располагались среди тропической зелени, а в бассейне с фонтаном плавали живые стерляди. Николай порадовался, что даже оркестр здесь не гремел над ухом, а звучал словно издалека – мягко.
Официант принёс приятелям шампанское и закуски.
Поручик Ерофеев чувствовал себя самым красивым среди всех и, как это свойственно самоуверенному молодому человеку, после нескольких бокалов начал хвастаться.
– Вот смотрю я на вас, господин Елагин, и удивляюсь: почему вы не выбрали военное поприще? Из вас бы отличный офицер получился. Род у вас древний, вы тоже могли бы в Александровское училище поступить.
– Андрей Сергеевич, вам не приходило в голову, что в мирное время нужны и другие профессии – преподаватели, например?
– Конечно, конечно, а только получали вы когда-нибудь телеграмму от государя императора, где он вас лично поздравляет с производством в офицеры?
Миша доброжелательно улыбнулся и приподнял бокал.
– Андрей Сергеевич, мы вас поздравляем с этим торжественным событием. Вы расскажите, где дальше служить собираетесь?
– В Гатчине, господа, в Кирасирском полку Ея величества государыни императрицы Марии Феодоровны… – горделиво ответил он и тут же зашептал: – а вы слышали о скандале с Михаилом Александровичем?
Николай с Михаилом переглянулись.
– Вы про морганатический брак с разведённой женщиной говорите, Андрей Сергеевич?
– Да, да… – Ерофеев взял бокал шампанского и жадно выпил, словно это была вода, – я поражаюсь Великому князю: так рисковать репутацией из-за женщины… Государь был очень недоволен младшим братом и отправил его в Орёл, а уж от этой интриганки отвернулось всё общество.
– Почему вы так пренебрежительно говорите о женщине? – неприязненно спросил Елагин, – разве у неё не могло быть серьёзного чувства? Вы сразу ей приписываете низменные цели.
– Ах, бросьте вы, Николай Константинович, женщины – хищницы, и эта не исключение. – Ерофеев хлестал шампанское бокал за бокалом, – она, будучи уже дважды замужем, положила глаз на Великого князя, хотя и рождена простой смертной.
