– Ну, одевайте сетки и ко мне! Ребята подбежали смотреть, как дед Осип работает с пчелами.
– Дедуня, они нас не покусають? – спросил Ванюшка.
– Некады им кусаца, глядите, как они работають у кажной пчелы своя работа, одни воду носють, другие пыльцу с цветков сбирають, третьи воск делають, четвёртые улик заклеивають, пятые сторожать, а матка засев делаить, штобы у них родились ишо пчёлки и была большая семья, вот какие они умные, дружные и работящие, – вытаскивая рамку с медом и стряхивая пчел, с гордостью рассказывал дед Осип.
– Дедунька, а што тут? – показывая на соты, спросил Коляшка.
– А ты чиво, чи забыл, у прошлом годе я ж вам приносил соты с медом. Успомнил, унучок?
– Да я помню, как, вы ж приносили кусочки, а тут во большой кусок! – стоял Коляшка, облизываясь.
– Вот сычас занису у хату, разрежу и усем буду по кусочку раздавать, это подарочек от пчел.
Дети высмактывали мед из вощины, плямкали и сияли от радости.
– Как укусно? – спросила бабунька Арина.
– Укусно, тольки пить хочеца апосля меду, – сказал Ванюшка.
– У казане вода, у чулане бирите, пейте – сказала Раиса детям.
– Зараз вот подчистим у коров ворок, удки возьмем и – на речку, ребята Ваня и Коля будуть рыбу ловить, а Нюра и Дуся терна на вареники нарвуть. Ага, унучата? А оттеля будим итить, хворосту захватим.
Почистив ворок, гурьбой пошли к речке, Арина лежала на кровати, отдыхала. Она уже всегда днем ложилась на пару часов на отдых. К ней примостился Васятка и уснул, Петюшка тоже спал в люльке.
– Раиса, постирав детские тряпки, пеленки, зашла в хату.
Арина открыла глаза и тихо шепнула Раисе:.
– Дочка, ложись, хочь поляжи чуток.
– Маманя, да не хочу, узол с барахлом разобрать надо, поглядеть чиво там уцелело, у чем дитям у школу итить, через пять дней уже у школу, – и Раиса начала раскладывать по кучам. Все оказалось целым, но кое – что грязным, и надо было постирать и примерить.
Дети были настолько окружены дедовым вниманием, что Раиса их почти не видела. Видела за столом и перед сном.
– Папаня, нихай, хоть одежду школьную померюють, а ишо, можа чи то маленькое им и надо чи отпустить, чи пошить.
– Ладно, нихай примеперяють. И дети начали мерять свои наряды.
Утром первого сентября дед благословил внуков.
– Учительку слухайтесь, да грамоте учитесь, не вилами усю жизню, а хоч булгахтнром чи учетчиком, усе ж лекше. Хто учица не хотел, тот он быкам хвосты крутить. Ладно, с богом.
Раиса и Арина перекрестили детей и расцеловали. Все стояли и смотрели им вслед.
– Хорошие унучата растуть, ни у чём, ни суперечуть. За усю работу хватаюца. Ой, люба глядеть! Молодцы! – восторгался дед внуками.
Не прошло и часа, как Раиса увидела своих четверых бегущих детей и гурьбу чужих с хворостинами и палками. Она выбежала на встречу спасать своих чад, чужие, увидев тетку Раису, бросились в обратный путь, оглядываясь, выкрикивали:
– Враги! Враги! Враги! Снимите галстуки, пионеры засратые.
– Мамань, мамань, они нас у школу не пустили, усех били, – дрожала и плакала двенадцатилетняя Нюра, держа за ручонку первоклассницу Дусю.
– Маманя, Коля и Ваня хотели, им сдачи дать, дак они им и носы и губы набили. Глянь, он у крови усе. Маманя, а у комсомол меня примуть? Я ж целое лето комсомольский устав вчила.
У Раисы оборвалось сердце, они никогда не били, даже пальцем не трогали, а тут так измолотили палками, смотреть жутко.
– Примуть, дочечка, а как же. Успокойтесь, мои жалочки, успокойтесь. Их богушка накажить, они ж вас зря обидели, да ишо и побили. Давайте сумки и идите к кадушке, умойтесь.
