В мерцающем свете лампы я заметил ее силуэт, он изредка озарялся светом, но потом лампа угасала. Эмили медленно ползла по кровати прямо ко мне, она неестественно выкручивала руки и ноги и больше походила на паука. От нее оставался кровавый след, лицо ее разлагалось прямо у меня на глазах, пока наконец не обнажились полностью ее кости. Вместо глаз теперь чернели глубокие колодцы. Она продолжала двигаться ко мне и протягивала руки, на которых я явственно различал сухожилия. Там, где были локти, белели ее кости. Провалы на месте ее глаз были неестественно черными. Они становились все больше и вдруг начали краснеть тлеющими искрами. Я слышал звуки сотен захлопывающихся дверей, они становились все отчетливее.
Я взглянул на картину и увидел себя, на моем плече лежала рука с когтями. Мое изображение улыбалось, а когти медленно ползли к моему горлу, за своим плечом я различил рога. Рука медленно оплела мою шею и сжала ее.
– Убей, убей, убей, – со всех сторон я слышал чьи-то шипящие голоса.
Вдруг двери перестали захлопываться, а голоса нарастали, рука с когтями скользнула по моей шее и оттуда заструилась кровь, раздался чей-то вопль, и я посмотрел прямо перед собой. Вместо Эмили я увидел животную голову, кривые рога и бешеный взгляд. Его руки душили меня, а красная плоть мерцала в свете лампы. Вдруг в комнате вспыхнул свет и все лампы разлетелись на куски, я слышал беспорядочные, монотонные и тяжелые звуки. Они становились все громче и у меня мутнело в глазах. Я различал рога и уши в образе перед собой. Горло мое было сдавлено петлей, вокруг все почернело и только этот силуэт продолжал стоять у меня перед глазами. Звуки стихли и прямо у меня в голове раздался голос. Он был как будто мой, но звучал совсем иначе. Затем наступил провал в памяти.
Следующим кадром я очутился на лестнице, вокруг было темно и лишь холодный свет луны слегка освещал путь. Я снова видел все от лица Эмили, ее тонкие руки судорожно хватались за перила, и она поднималась все выше и выше. Иногда картинка становилась нечеткой, и я слышал издалека ее прерывистое дыхание. В каждом углу мне мерещился силуэт, ноги девушки заплетались, и она падала на ступеньки, но в следующий миг поднималась и продолжала идти вперед, одержимая чьим-то зовом.
Я ощущал ее страх, он растекался по ее груди и сжимал ей горло. Сердце ее бешено колотилось и каждый его удар молотом бил в голову. Эмили добралась до люка, она пыталась его открыть и царапала себе пальцы, на ладонях показалась кровь, наконец люк поддался, и девушка очутилась на крыше. Она обернулась назад и отшатнулась от силуэта, виднеющегося внизу. Это был его образ, я различил рога и красное мерцание на месте его глаз.
Эмили подошла к обрыву и встала лицом к бездне. Она смотрела вниз, но кроме тьмы там ничего нельзя было различить. Девушка вытянула руки вперед и упала в бездну. Слышался шум ветра и ее отдаленный крик. Мне показалось, что земля внизу покрылась ядовито-красными трещинами и затряслась. Удар, и крик оборвался. Вокруг была лишь темнота.
Я открыл глаза и отшатнулся – подо мной зияла бездна. Я потерял сознание, очнулся у себя дома. За окном светила луна, а тишину комнаты нарушал монотонный ход часов. Вокруг все было так спокойно, а между тем руки мои тряслись, со лба струился пот, а голова раскалывалась от страшной боли. Все это было так неестественно, тишина, спокойствие, прочные стены комнаты.
