Балм понял, что задумался и пропустил большую часть ее рассказа. Пришлось попросить повторить. Старушка улыбнулась и с удовольствием рассказала все еще раз, снова приукрашивая историю эмоциями, словами и жестикуляцией. Балм совсем забыл представиться полностью и сделал это только после того, как она закончила, а потом спросил и ее имя.
Старушку звали Люси Офелин, ей было чуть больше восьмидесяти лет, но выглядела она максимум на семьдесят. Капитан удивился и удивления своего сдержать не смог, как не пытался, когда услышал о возрасте мадам Офелин. Балм оглянулся по сторонам, – к этому моменту старушка уже усадила его за стол, – и увидел рядом с собой, как и по всей квартире, идеальную чистоту. Пол сверкал, в воздухе пахло чем-то приятным, а квартира так и блистала под заботливыми руками мадам Офелин.
Она рассказала о том, что услышала какие-то посторонние звуки и крики из квартиры Трейси, пока пекла пироги. Тогда она выскочила в коридор и заметила, что дверь в квартиру девушки приоткрыта. Она уже собиралась звонить в полицию, но из квартиры выбежала Трейси и покинула дом. Мадам Офелин она не заметила, но, судя по рассказу последней, Трейси была не совсем в порядке. Она дрожала и двигалась очень нервно. Но мадам Офелин этому значения не придала, решив, что девушка просто куда-то опаздывает. Из квартиры больше никто не выходил, старушка постояла еще несколько минут и вернулась к себе. Что дверь осталась приоткрыта, она не заметила – со стороны ее двери этого увидеть было нельзя.
– Потом еще раздался какой-то шум, грохот, но я не уверена, что это происходило в квартире Трейси, ведь она покинула дом, и я решила, что звуки доносятся из соседней квартиры. Знаешь, там живет такой подозрительный тип. Постоянно громко включает музыку и иногда что-то кричит, – сказала мадам Офелин.
– Угу. А когда вы выглянули в коридор, рядом с дверью ничего не лежало?
– Нет, там все было как обычно.
– Может, вы не заметили, все же квартира Трейси находится на другой стороне площадки, – аккуратно спросил Балм.
– Зрение у меня хорошее, – она задумалась, – если бы там что-то лежало, я бы обязательно заметила. Как-то раз я стояла у окна, ждала гостей. Погода была хорошая, и я вышла на балкон. В такую-то погоду побыть на балконе за счастье. И представляешь, различила всех своих гостей c другого конца двора. Но то я в очках была, – добавила мадам Офелин и мягко рассмеялась. – А в другой раз и на часах время не вижу, а часы у меня, знаешь, теперь другие, раньше с кукушкой были, старые, красивые, в другой комнате висят, но сломались, а я их даже и снять не могу, тяжелые заразы. А так приятно под них засыпать было, – она вздохнула и продолжила свою историю.
Капитан внимательно ее слушал, но в какой-то момент сбился и просто наслаждался ее историей, изредка слыша лишь отдельные слова. Здесь, в этой квартире, он приходил в себя. Все проблемы пропадали, это было место без времени, укрытое и защищенное убежище, в котором царили мир и спокойствие. Мадам Офелин говорила свободно и легко, ничего не скрывая и не тая, выражая и все свои мысли, и все эмоции. Хоть Балм и был с ней знаком всего несколько минут, но этот ее свободный тон, эта простота и добродушие в ее приятно звенящем голосе его покорили. Он понял, что одна из причин крылась именно в доброте и открытости мадам Офелин, но другие понять не мог. Все остальное было на уровне ощущений.
