– Так, вот что смогли узнать от друзей Саймона. Жил один, девушки у него нет, в компьютерные игры играет редко, много читает, но литература в основном криминальная, также читает книги с оккультной тематикой, так, это уже интереснее, Кроули, Гофман. Одна из любимых книг – «Шагреневая кожа» Бальзака. Тематика любимых сериалов такая же – в основном криминальные драмы. Ни в каких подозрительных группах не состоял. Мало с кем контактировал. Учился нормально.
Капитан отложил дело на стол.
– Ничего интересного за исключением любимой тематики. Этим можно объяснить нездоровый интерес к оккультизму, который, судя по всему, проявился уже после приема Вальё. Мозг зациклился на одной теме под влиянием препарата. В этом нет ничего удивительного. Обычно именно так и происходит, навязчивая идея всегда имеет корни, а здесь она прямо-таки расцвела под влиянием Вальё.
Балм вздохнул и откинулся на спинку стула. Молодой парень, слегка замкнутый, скромный. Никаких вредных привычек или странных наклонностей. Абсолютно стандартный образ. И вдруг Вальё. Идеальный гражданин, но также и плодородная почва для различных пороков. Неопытность всегда приводит к ошибкам.
– Эх, Саймон… Куда же ты мог уехать? Что ты ищешь, от чего бежишь?
На следующий день мне плохо спалось. За ночь проснулся три или четыре раза. Это тем более странно, ведь обычно я сплю очень крепко. Услышать будильник с утра для меня редкая благодать. Сны были отвратительные, а что еще хуже – я помню каждый в мельчайших подробностях.
Когда я ложился спать, сознание мое, еще слегка под влиянием препарата, выдавало пугающие образы. Крысы усеяли пол своими телами, я постоянно слышал их визг. Такой мерзкий, нарастающий, казалось, в комнате их становилось все больше, каждую минуту о берег моей комнаты разбивалась новая волна этих тварей. Я люблю крыс, но здесь… Здесь все было иначе, когда их много, они вселяют ужас и страх.
Все же мне удалось уснуть, хотя и казалось, что они уже карабкаются по одеялу, пытаясь добраться до меня. Спать этой ночью было ошибкой. Этот жуткий образ плавно превратился в сон. Я был в Париже во времена чумы. Моя фантазия не поскупилась и смогла нарисовать нечто поистине впечатляющее.
У меня была сестренка, я пытался защитить ее. Необходимо было срочно выбраться из жуткого дома, где я очнулся. Из комнаты, где мы находились, вело две двери, одна – в подвал, другая дверь, входная, вела на улицу. Еще было крохотное оконце, мутное, пожелтевшее от времени, свет сквозь него не пробивался. Я пригляделся – холодный белый круг слабо напоминал луну.
Сестренка моя была в ужасе, держа ее крохотную ручку в своей, я заметил, что сердце ее вот-вот вырвется из груди, она дышала прерывисто и блестящими глазками смотрела на меня. В ее умоляющем взгляде была вера. Она рассчитывала на меня.
– Ами, не бойся, все будет хорошо, мы побежим по улице, уйдем из этого дома, там они нас не достанут.
Девочка лишь еле заметно кивнула. Я хотел услышать ее голос, ее детский писк. Я знал, в его невинности я найду успокоение, наберусь сил. Я внимательно взглянул на нее. Это крохотное создание было мне родным, я чувствовал это во всем, во взгляде, в ее запутавшихся волосах, в судорожно сжимающихся пальчиках. На окне стояла свеча, изрядное количество воска уже растаяло, фитилек горел, но времени оставалось не так много.
