Туман, густой и неподвижный, приглушавший звуки, залил все вокруг молочным киселем. Касался кожи прохладой, оседал капельками воды и, чем ближе к Локкеньену они подходили, тем плотнее он становился. Теперь уже дальше нескольких метров решительно невозможно было что либо разглядеть: «Святая Элена» будто бы мерно покачивалась в бесконечном сером небытии. Порой Светлой казалось, что весь мир, тот, который все они знали, исчез – остался только этот корабль да кусочек морской глади, и девушка только диву давалась, как морякам все еще удается вести судно.
Они плыли уже четвертые сутки и к вечеру должны были пристать в порту Гельяноа. Все это время Аэнис мучила совесть. Правильно ли она поступила, остановив трепыхавшееся в груди Йозефа сердце? Было это жестом милосердия или…? Она столько раз использовала свой дар, исцеляя, и никогда не думала, что однажды он пригодится ей, чтобы оборвать чью-то жизнь, полную страданий. Ей вдруг вспомнились слова учителя Арвена, умудренного сединами магистра: «Всех не спасти – умейте резать обратной стороной ножа». Тогда она не понимала, что он подразумевал под ними. Теперь же это знание далось ей слишком тяжело. Слишком.
А еще Светлую снедала тревога. Их осталось всего четверо. И куда отправила Ходоков подсказка? В Адову Пустошь, куда смеют совать нос разве что самые отчаянные искатели приключений. Если начало таково, то чего же следует ожидать дальше? Да, у них был проводник. Или, во всяком разе, Аэнис хотелось на это надеяться. Но она не была уверена, выполнит ли Эралиир свою часть сделки, поэтому и Ровину с Иатэн ничего не стала говорить пока. Успеется.
Однако, насчет Йозефа и Ари она с ними поделилась. Новости вызвали шквал эмоций со стороны рыжей, а вот Ровин лишь нахмурился, а потом и вовсе затих, не принимая больше участия в разговорах. Темный же избегал их общества, и отчасти Светлую это радовало, хотя она сама толком не понимала, почему. Возможно, потому что ей было стыдно?
Крики лоцмана «Земля!» сначала показались Аэнис игрой воображения, но, когда моряки все разом засуетились, подняв шум на палубе, она и сама поверила, что совсем скоро они причалят.
Наконец-то.
Девушка, не без труда стряхнув с себя сонную апатию, овладевшую ею с тех пор, как «Святую Элену» окружил туман, стала собираться. Иатэн, тоже подрастерявшая было свой энтузиазм, снова ожила и, быстро побросав вещи в сумку, выскочила из каюты.
Гельяноа оказался серым, мрачноватым и походил на крепость. Непривычно высокие и узкие дома из диабаза, изрезанные небольшими, вытянутыми вверх, оконными проемами, больше напоминавшими бойницы, срастались друг с другом, превращаясь в неприступные стены. После яркого шумного Каттана город выглядел пустым и безлюдным. Ни криков зазывал, ни цветастых шатров, ни вездесущего мусора… Даже вывески были одинаково невзрачными, графитного оттенка. Фонари – и те светили как-то холодно и строго, еле пробиваясь сквозь туман. Светлой вдруг подумалось, что это место похоже на Эралиира. И если все города Локкеньена такие же, то не удивительно, что он был их отражением.
– Сюда.
Темный остановился у постоялого двора, ожидая пока остальные Ходоки его нагонят. Он сдержал свое слово – завтра утром они должны были выдвинуться все вместе на юг, к Пустоши. Не сговариваясь, разбрелись по комнатам, решив заказать ужин туда же. Только Ровин задержался внизу, переговариваясь о чем-то с хозяином. Аэнис косо проводила его взглядом, перед тем, как подняться к себе: уж не собрался ли ост покорять Адову Пустошь в одиночку?
