Варя задумалась.
– Нет, в другой раз. Стихи – это очень личное.
– Прочитай неличное.
– У меня такого нет.
Айк иронично прищурился.
– Неужели? В таком случае, считай, что я хочу узнать тебя поближе… Считай – это приказ и часть нашей сделки. Сделай мне приятное таким неожиданным способом.
Варя недоверчиво посмотрела на мужчину и внезапно опять ощутила прилив куража:
– Согласна. Я прочитаю тебе свое, а ты расскажешь о себе. Идет?
– Достаточно нахально с твоей стороны диктовать мне условия…
– Тогда без стихов.
Варя решительным движением поставила томик Йейтса обратно на полку и с вызовом посмотрела на Айка.
– Удивительно. Стоит оставить девушку одну на природе и она тут же дичает. – Айк снова пригубил виски, словно в раздумье. – Сегодня какой-то парадоксальный день: все идет совсем не так, как я планировал. Ты деструктивный элемент, Варя. И ты меня удивляешь, снова и снова, а я давно уже не испытывал удивления. Хорошо. Я отвечу на три твоих вопроса. Читай!
Айк сделал покровительственный жест, достойный самого Цезаря. И Варя начала читать первое, что пришло в голову, словно повинуясь порыву извне, толкающему ее на безрассудство. Читала и вновь не могла избавится от ощущения, что Айк жадно поглощает не столько ее слова, сколько эмоции, скрывающиеся за ними.
Прочитав, замолчала. Айк успел сменить позу, даже снял ноги со стола, и задумчиво курил, выпуская дым.
Почти неслышно вошла Надежда Степановна с подносом: фрукты и две микроскопические чашки кофе. Поставила на журнальный столик и так же неслышно удалилась. Айк вроде бы не обратил на нее ни малейшего внимания, но заговорил, только когда она ушла.
– Кстати, неплохое стихотворение. Я ожидал чего-то гораздо более… детского от тебя, Варя.
Варя промолчала, чтобы скрыть смущение, но, похоже, Айк все равно заметил:
– Присаживайся, выпей кофе. Может, это поможет тебе избавиться от неловкости. Не стоит стыдиться того, что получается хорошо, – заметил мужчина с ноткой иронии в голосе. – Кстати, буду благодарен, если ты передашь чашку и мне.
Варя послушно исполнила его просьбу и спешно отошла, села в кресло напротив, словно провалилась в мягкое облако. Взяла чашку кофе, помолчала немного и решилась задать вопрос.
– А ты?
– Что я?
– Ты когда-нибудь писал стихи?
– Это первый вопрос?
Варя нахмурилась.
– Нет. Просто продолжаю тему и пытаюсь сформулировать первый вопрос.
– Когда-то писал. Но я химик, физик и немного математик.
– И что? Это ничего не значит.
– Это значит, что я не пишу стихи, а предпочитаю точный расчет.
– Но ты же сказал, что когда-то писал…
– Все когда-то писали стихи. Мой отец научил меня, что бессмысленно заниматься делом, в котором ты никогда не достигнешь совершенства. Или хотя бы профессионализма.
– Ну, это какой-то очень прагматичный подход. А как же удовольствие?
– Невозможно получить удовольствие, глядя на то, что несовершенно. Особенно если это твоих рук дело.
– Глупости. А как же удовольствие от самого процесса?
– Какого именно процесса?
– Процесса перевода своих чувств на бумагу.
– Словоблудия? Вокруг меня этого и без бумаги достаточно.
– Нет! Вдохновения! Сильных эмоций!
Айк с настороженным интересом посмотрел на Варю, но промолчал. А та так вдохновилась, что даже не заметила этого:
– Считай, что это тоже вопрос дешифровки: ты декодируешь чувства. Это как… как описать формулой процессы во Вселенной, только Вселенная – это ты, а процессы – это твои ощущения.
